Сегодня холодно, а хочется тепла.
Недобрый мир сереет за окном
И я сижу у серого окна,
У серого окна, что в доме не моем.
От холода и скуки не спастись,
И места не найти, и не согреть холодных рук.
Гляжу в закрученную, перистую высь,
И я один, и никого вокруг.
И умереть – в такие дни – разумнее всего.
Ведь день такой – не изменить и не переиграть,
И непонятно, что, зачем и для чего…
И не пойти ли мне, не лечь ли мне в кровать?
Конечно, лучше лечь.
Нырнуть в буруны одеял,
Раскинуть руки в пене простыней –
За сомкнутыми веками сияет ночь,
И я о ней мечтал
(Она желанней всех и всех родней).
Я чувствую дыхание подземных рек,
И тяжесть одеяла давит, как земная твердь.
Теперь не нужен мне ответ, совет, привет – о, нет! –
Я оставляю эту круговерть.
Безмолвие так плотно, что виски звенят.
И в каждом позвонке – движение грунтовых вод.
Я умер сам, мне не был нужен яд:
Мне не был нужен ясный ум и сытый, выпирающий живот.
Пусть где-то холодно, а здесь – тепло.
И всем, что есть, любим я, и всему я дорог.
Течет неспешно время, как всегда текло
Я счастлив.
Нет меня уж тридцать дней,
А может, сорок.