Затянулось сизой прелью,
словно не сияло синью,
небо тяжестью похмельной
насылает мне унынье…
ветер пыжится: он рад бы
разогнать всю муть и утро
в яркие одеть наряды,
а в причёску незабудки
примостить, да обессилел —
ночь носился оглашено
по сухим дорогам пыльным
и садам всё гладил шеи.
Проморгал рассвет и зорьку,
а теперь скулит лишь горько,
как дворняжка за пригорком…