Он остался «на памяти»
Сложным «напевом беды»,
Что стучалась тогда –
К ним сквозь дверь по ночам…
И сумел – через годы
Вернуться к нам –
И победить,
Обрести в нас порою
«Советчика, друга, врача».
Подсластили пилюлю, -
Насыпали сахар на раны:
Так порой издаются –
Бессмертные –
Смертью на равных
Заслужившие право
Пусть «избранным»
Выйти из ряда
Безымянных…
Тираж мал! –
Да только и этому рады.
Так однажды
Снимают запрет –
К вековым юбилеям:
Много славных имён
Вдруг
Узнаем (нет,
Вспомним,
Взлелеяв).
Их посмертно, простили
(хотя, что прощать
Невиновным?)
Этим актом простым,
Долгожданным
И новым.
И окажется,
Что не скудела
Земля на таланты:
Что писалось,
Шепталось
И пелось –
Так много и ладно…
Только всё
Незаметно,
Всё минуло –
И кануло в Лету:
Однотомник –
Как памятник
Славы
Поэту!
Он ходил как слепой,
Взгляд закинувши
В пропасть небес,
И вдыхал ароматы
Забытых времён
И народов,
Там где зреньем
И слухом
Другие –
Но только не бес
Поселились
В мозгу,
Где живое воспето
Не в одах,
Прославляющих
Мудрость
Судьбу
И ничтожность:
Без виз
Всё бессмертное –
Связано в мире
Великих загадок,
Круг за кругом,
за Данте
Спускается вниз,
Чтоб провидеть
Блистанье небес
И таинственность ада…
Что мы знаем о нём? –
Жил в неволе,
Погиб в лагерях,
Знаем строки стихов
Сохранённых
Губами жены:
Говорил то,
Что думал –
О каждом! –
(вы скажете – зря?)
Вместо ОДЫ ТИРАНУ –
Проклятья ему
Рождены
Строки – нити,
Державшие сердце
В тенетах
Стали нынче ему
Одеяньем незримым:
Дух парит над людьми –
(от него тени нет уж) –
Чтобы душу
Бессмертьем
Исполнить
Им творчество
Имя.