Сидит он с думой горькою
И пьёт на лавке горькую,
Российский мужичок…
Не знает про политику,
Похоже, не из нытиков…
И без игры в «молчок»…
Всю выдал подноготную
Мне – про судьбу безродную,
Из зэков "с бородой".
Бежал, как «выдал», двадцать раз
И был отловлен всякий раз,
По жизни – холостой.
Я не про жён – что прожил он,
Как холостой патрон…
За что судим – не мой вопрос…
Но от невыплаканных слёз,
Скупых, мужских – душа горит…
И говорит он, говорит…
Что по Сибири года три,
Как рысь, он рыскал от зари
И до зари… Но повезло:
В глазах – лишь пепел, а не зло…
Хоть переломан весь хребет
И на душе жестокий след...
Следит он зорко: рыбаки,
все городские, вдоль реки…
Местами вскрылась та река,
И холодна, и глубока…
Да, лёд на Ильди уж не тот…
А боль его не заживёт:
ведь прожил жизнь не по-людски…
Спасают те же маяки:
В апреле и хозяйство ждёт,
и дел всегда невпроворот:
собаку надо накормить,
гостей приезжих приютить.
Об этом помнит он, старик…
Сказал: – Любому не привык
Распахивать так душу…
А ты – сиди и слушай...
Меня сразила маета,
забыта даже красота.
Но стали ноги замерзать
в резиновых сапожках...
– Мне на автобус надо в пять.
– Ну, посиди немножко...
Вдруг шуганул он воробьёв:
– А знаешь: я ведь из графьёв…
Март-2014
Фотоколлаж мой