Как на елке у подъезда свиристели,
Размещаются сомнения в душе...
Заплясали разухабисто метели.
Заплясали и не кончатся уже…
Кружит, кружит, кружит яростно и весело
Колобродит все сильнее, и сильней,
И вращается чудовищное месиво
Чудных образов и порванных теней…
Отвлеченно настороженное зрение
И откуда-то извне доносит пульс…
Очень больно получать по представлениям.
Как под дых: темно в глазах и воздух пуст.
Инстинктивно бьют по ним, отнюдь не сдержанно.
И за дело, раз от жизни далеко…
В жизни Золушка заплаканная бережно
Несет туфли, а по снегу босиком.
Или, ждущая Ассоль глотает слезы,
Ждать не может и не ждать невмоготу.
На углу торчит, нелепая, и мерзнет
С неприменной сигареткою во рту.
Мир внутри на миллион осколков рушится,
Мир снаружи напирает как медведь.
Романтичную восторженную дурочку
Надо прятать , раз не хочет умереть.
И научится, и вздернет нос породистый,
Улыбнется, хоть завязочки пришей!
А в душе-то никогда не распогодится,
Никогда не будет ясно на душе…
А под рюмку можно и про бабью долюшку.
Можно, тема не исчерпана доколь,
Под закуску - вариацию про Золушку,
И для нотки романтизма – про Ассоль.