Ты хотела быть командиром космического челнока,
Перевозящего на луну щебень и керамзит.
А теперь вокруг тебя сгущается чернота,
И сквозь пальцы белая явь сквозит.
Утренний кофе опоясывает крылья ног.
Пусть мои мечты в твоём догорят быту.
Потому что до того о чём думаешь дотянутся мог
Только пик Коммунизма, в двадцатые — Блок в бреду.
Небо нам нами — не шахматная доска,
Где с изменяемой стреловидностью — Херувим,
И где-то в тумане на расстоянии решающего броска
Мусульманский Нью-Йорк, православный Иерусалим,
А просто немое хранилище всех лампад
Вожженных за мёртвых, за полудохлых и за живых.
Ты стоишь перед зеркалом, в котором отражается водопад:
Струи белые, струи чёрные, перелетенья их.
Фугу играл на флейте луне пастух,
Вызывая повсюду беспорядочные миражи,
Когда ты подходила к окну бессловесно и, плача вслух,
Выжимала над миром ветошь своей души.