Как замыкание в сети –
ни звука внешнего, ни света:
забыться, спрятаться, уйти –
и находить себя при этом,
как шмель – над чашею цветка –
гудит, не замечая гула.
А правда с ложью так близка,
как будто правда – обманула,
и горек мёд, и сладок яд,
когда рванёшься бестолково
на этот праздный аромат
едва угаданного слова –
безумный выкрест, неофит,
покорный новому уставу.
И только музыка гудит
во всю шмелиную октаву.
И кружат, словно карусель,
соединяя слог и ноту,
цветок, и музыка, и шмель,
и между ними – что-то. Что-то...