Каков есть срок, чтоб проложить
Путь к славе через бессердечность —
Мгновенье? Год? Эпоха? Вечность?
А сколько жертв списать в расход,
Как хлам, которым дорожить
Нет смысла, ежели народ
Уже воздвиг кресты и храмы,
Поёт тебе, как Богу, псалмы?
При жизни слава — твой венец!
Историков же хоровод,
Твое зачатье и конец
Как бытие Христа являют,
И конкурентно прославляют
Пока не грянул гром иной:
И вдруг прозрел народ-слепец,
Бездумно шедший за тобой.
Кто славил — также проклинает,
Кто в такт шагал — теперь хромает.
Но дело сделано: ты внес
В историю свой символ злой.
Пусть царство страха, царство слез, -
Такие чаще вспоминали.
Нерон, Калигула и Сталин, —
Им в памяти надолго быть.
А на другом краю Христос...
Зло и добро не разделить,
Как плюс и минус. Суть различья
В единстве целого. Величье
И гнусность человека в том.
Готов убить, готов любить,
Построить и разрушить дом,
Казнить, спасти, предать и верить,
От первобытных до империй
Мы таковы, и мир таков.
И сколь веков ушло на слом,
И сколь других придет веков —
Пока есть человек — так будет.
И кто простит нас, кто осудит?
Лишь ржавый пепел на душе,
Он от залапанных оков,
Где каждое звено — клише
Коварства, злобы и обмана...
Безумен тот, кто без изъяна
Отмеренный свой прожил век!
Историею решено уже:
Не Бог над нами — человек!
Друг с другом и народ с народом
Воюем, ладим год за годом,
И разницы особой нет —
Десятый иль двадцатый век.
Не помню даты, чтоб без жертв.
С портретов, фото и экранов
Нам души жгут глаза тиранов.
Мы — грунт, лежащий вдоль пути,
А их, как вехи, ставят вслед,
Коль кто не понял, как идти.
За вехой веха, к слову — слово...
Кто нас поймет, кто остановит?
Век крестоносцев, мир людей...
Как трудно к истине придти, —
Что долговечней? Что сильней?
YII песнь главы "Пустыня"