От липнущей тоски
стараться убежать.
Дверь за собой закрыть.
Успеть дождём умыться.
Поймать из-за угла
возникшее такси.
Нос в воротник зарыть
и плакать сквозь ресницы...
Сойти, слегка кивнув,
за городской чертой.
Под дымчатый овал
глаза свои упрятав.
В мгновение одно,
вздохнув, стать снова той,
которую искал
давно - в две тыщи пятом.
Десяток гиблых лет
и беспросветных дней,
пропавших для любви
себе же в наказанье.
Что было у него?
Да лишь её портрет -
крутой изгиб брови
и давнее признанье.
И схвачена в тиски
седая голова:
увы, его она
при встрече не узнала.
И он нажал клаксон -
навязчивый таксист.
И спала пелена,
и всё на место встало.