Я приехал в Дебальцево. Теперь я убит.
Труп мой – в общей могиле. Не отпет, не обмыт.
Не узнать мне вовек, зачем ехал сюда.
Мы взорвали вокзал, чтоб не шли поезда.
Мы стреляли куда-то, когда был приказ.
А в ответку стреляли оттуда и в нас.
А потом командир нас оставил одних.
И затем понеслось. Я теперь не жених,
Друг уже не отец, а земляк мой – не брат.
Всё. что мы принесли – нам вернулось назад.
Мы закопаны вместе. Там же руки и ноги
тех, кто выйти хотел из котла по дороге.
Да, мы сдаться могли, но приказ есть приказ.
А теперь уже нет ни приказа, ни нас.
Но уйти не могу – не пускает душа.
Ей плевать на приказ Президента и США.
Она хочет домой хоть на миг заглянуть,
Посмотреть на невесту… и отправиться в путь.
Я домой, как на крыльях полетел. Долетел.
Я с невестой проститься хотел. Так хотел!
Мне хотелось хоть взглядом её вновь обнять.
И, конечно же, маму хотел повидать.
Почему-то на кладбище тянет душа –
Там немного людей, Даша (как хороша!).
Только в чёрном платке. А тропинка бежит.
Что ж я вижу?! В гробу моя мама лежит.
Сжата нервно рука. В ней письмо – не достать!
Но я как-то сумел то письмо прочитать.
В нём и строчек немного. Бывший мой командир
написал моей маме: сын её – дезертир.
P.S. Он, наверное, прав. С этой грязной войны
я сбежал. На тот свет. Как другие сыны