Забудь-ка дружок про беду, я гляжу,
Ты очень печальный какой-то!
Я сказку, дружище, тебе расскажу
Про некого Джона Брандсбойта.
Он был крепкий малый, по виду герой,
Знал русский и знал итальянский,
Умел кадрить женщин, и выпить Брандсбойт,
Шпиён он был американский!
Коварством и злобой своей через край
Хотел получать миллионы.
Ну в общем Брандсбойт был большой негодяй,
Как впрочем другие шпиёны.
Задание он получил один раз,
Узнать и послать донесенье,
Чем занято ныне в Союзе у нас
Научное учережденье.
НИИ же имело высокий забор,
На окнах стальные решётки,
А на проходной - неусыпный дозор, -
С наганами строгие тётки.
Шпиён целый месяц не складывал рук,
Но сжёг лишь запал зря свой пылкий,
Прикинувшись бабкой ходил он вокруг,
Как будто бы ищет бутылки.
Бутылок он целую гору собрал,
Поставил вокруг микрофоны,
Но ктой-то один микрофон растоптал,
Другие - стащили вороны.
Два дня гнусный дождик Москву поливал,
На третий день стало всё сухо,
Тогда Джон Брандсбойт на помойке поймал
Огромную злобную муху.
Жужжащюю тварь Джон засунул в карман,
Домой со всех ног он помчался.
И выливши виски на муху стакан,
Своим грязным делом занялся.
Над пьяною мухой трудился шпиён,
И крошечною микросхэмой,
Приклеил на спину он ей микрофон,
Да и передатчик с антенной.
На утро народ на работу спешил,
Не видя шпиёнов и злыдней,
Джон пьяною муху в карман положил,
Очкарику, что посолидней.
Расчет был, когда, протрезвеет опять,
В НИИ эта муха-скотина,
По комнатам разным там будет летать,
Или попадет в паутину.
Последнее дело - надежней всего,
Считай, - микрофон установлен,
И будет в том месте любой разговор
Снаружи агентом уловлен.
Стоял за углом припаркованный “Форд”
Подделанный под “Запорожец”,
В нем в шапке-ушанке сидел Джон Брандсбойт
С ужасно довольною рожей.
В наушниках слышалось пару часов
Очкарика только сопенье,
Но вот, наконец-то на радость врагов
Раздалося мухи гуденье.
Стремительный начался мухи полёт,
Подслушаны и разговоры,
Про то, как копала я свой огород,
И как полегли помидоры….
Поток информации через эфир,
Про чью-то дурацкую дачу,
Как бросила мужа за то, что он пил,
Был мигом разведкой подхвачен.
Шумы разговоров, вода из бачка,
Как шила штанишки ребёнку,
И как у доцента зарплата низка,
Записано было на пленку.
Сотрудник какой-то с докладом пришёл,
Что книжку прочёл про ракету,
Что весь институт он пешком обошёл,
Но лямбды дрянной нигде нету….
Когда уже сотый по счёту секрет
На пленку тихонько мотался,
Брандсбойт, отхлебнув русской водки “Привет”,
О чем-то своём размечтался.
Не сразу услышал агент чей-то ор,
Потом сапоги грохотали,
Кричали: “Смотрите, товарищ майор,
Чаво мы с Пятровым поймали!”
Начальственный голос кого-то бранил
Отборным изысканным матом…
И кончил словами: “Я, ж вам говорил
Об энтих о мухах проклятых!
Загладим же как-нибудь етот конфуз!
Шпиёнам сорвём начинанье!”
Раздался ужасный в наушниках хруст,
А после…. глухое молчанье….
Брансбойт уже понял, что делу капут,
Что нужно смываться, ребяты!
Из ВОХРа бабуси сейчас прибегут,
Сжимая в руках автоматы…
Его “Запорожец” взревев лошадьми,
Упрятанными под капотом,
Мельчайшею точкой стал где-то вдали
И скрылся там за поворотом.
Товарищ Петров, тот, что муху поймал,
И кто отличился в захвате,
Часы именные потом получал,
Другие - прибавку к зарплате….
А Джона ж, с помойкой засёк пиёнер,
Сказал кому надо, парнишка.
Отправили те, для принятия мер,
Людей с кобурами под мышкой.
Брандсбойт, несмотря на свой новый провал,
Работал упорно и рьяно.
Теперь с передатчиком он полагал,
Направить в НИИ таракана.
Рассчитывал Джон, этот способ другой,
В разведке сработает лучше.
Меж тем, над шпиёнской его головой
Сгущалися чёрные тучи.
Направился он получать, обормот
Депешу из внешнего мира,
Там в парке, где часто гуляет народ,
Стояли руины сортира.
Бесшумно, как тень, Джон из леса возник,
Хвосты свои все переплюнул.
В печальных руинах в надёжный тайник,
Он руку по локоть засунул…
Раздался вдруг с дерева крик: “Руки вверх!”
Камней закачалася груда,
И вышли откуда-то пять человек,
И четверо встали из пруда…
Брандсбойт мигом выхватил свой пистолет,
Но те его сразу отняли,
Отняли гранату, кинжал и кастет,
Наручников понадевали.
Вблизи спецмашина стояла в кустах,
Швырнули туда, как болванку.
И эта машина из леса, стремглав,
Помчала его на Лубянку….
* * *
Уж так повелося, дружок дорогой,
Где дело и мир где учёный,
Куда ни пойди, у любой проходной
Толпою толкутся шпиёны!
Хотят они выведать что-то у нас
И гадость подстроить, ребята!
Чтоб лучше жилось нам потом и сейчас,
Ловите шпиёнов проклятых!