1.
Лучше нет,
лучше нет,
дня, когда вам десять лет!
Вместо супа и котлет,
съел я нынче сто конфет.
Мне сегодня всё прощают,
любят, нежно прижимают.
От речей и от цветов
я расплакаться готов.
Мне - костюм для фехтованья.
и коньки, и бадминтон,
всё для бокса и катанья,
для хоккея и дзюдо...
В честь меня сегодня прямо
подобрел весь белый свет.
Но подарок лучший самый
как всегда, придумал дед.
Милый дедушка мой нынче,
только я открыл глаза,
"Мы сегодня купим птичку!" -
долгожданное сказал.
2.
Час - и мы на птичьем рынке.
Позади уже ряды,
где вуалевые рыбки
и сиамские коты...
Вот и улица из клеток.
Птички, птички - как цветы!
Так нежны и разноцветны!
А звенят - на все лады!
От ликующего пенья
и весёлой пестроты
даже хмурый день осенний
стал вдруг ... ярко-золотым!
А, быть может, осень тоже
подобрела в честь меня? -
Как подарок - день погожий
после слякотного дня.
В третий раз я с интересом
обхожу певучий ряд.
Птички, птички - как принцессы!
Я купил бы ... всех подряд!
Глядь: среди красавиц этих ...
- Деда, смех-то, воробей!
Продавец хитрО заметил:
- Обижаешь! -
Солове-ей!
- Настоящий?
Вот так штука! --
я застыл с открытым ртом.
- Покупай, старик, для внука.
Птах невидный, но зато
Чародей! ... Какие звуки! ...
Дед прищурился:
- А что? Можно.
Зиму перебудет
и отпустим по весне.
А пока, на радость людям,
будет щёлкать на окне!
- Купим?
- Да!
И эту птицу
взяли мы к себе домой.
3.
В доме пленник начал биться.
Час минул, потом другой ...
Бъётся сутки, всю неделю,
злобен и неутомим.
Мы с дедулей похудели,
мы не спали и не ели,
мы страдали рядом с ним.
Мы шептали:
"Что же будет?"
Иногда он уставал
и, распластанный на прутьях,
точно мёртвый, застывал.
Сам я видел: даже звери
переносят легче плен.
Раня клюв, роняя перья,
он крушил упрямство стен!...
4.
Но смирился он однако.
Клетку было не сломать.
Обессиленный, обмяк он.
Стал чего-то просто ждать...
И людей, уж как ни странно,
стал поблизости терпеть.
И однажды,
утром рано ...
он привстал и ... начал петь!
То ль весна вдруг стала мниться
от домашнего тепла,
то ли больше в сердце птицы,
точно пленница в темнице,
песнь томиться не могла,
но запел он.
Вдохновенно,
страстно, радостно почти!
Дед шепнул:
"Победа, Гена.
Поумнел певун, поди.
Ты, внучок, ему побольше
подсыпай теперь зерна."
Подмигнул:
- К весне, похоже,
воля станет не нужна!
Ну, а мне всё время грустно.
Скучный я, как никогда.
А в глазах: тюрьма
и узник
с гордой песней на устах!
Не ответил ничего я.
Но подумал: "Всё равно,
утром
раннею весною
распахну своё окно.
Брошу зёрен напоследок
и скажу ему:
- Лети,
а людей
за песню в клетке
ты,
пожалуйста,
прости!"