ЮНОСТЬ И ЛИВЕНЬ
Как быстро пролетела ты, о боже.
Я ждал тебя и всё же не заметил,
А оглянулся – снежною порошей
Виски замёл осиротевший ветер.
В предельно укороченных юбчонках
Уже чужая юность мчится мимо.
Хохочет сероглазая девчонка
Под ливнем яростно неудержимым.
Весёлым смехом беззаботно мечет –
Смеяться так умеют разве боги.
Ей только ливень нежно гладит плечи,
Ей только ветер обнимает ноги.
Ещё не знавшая своей безумной ночи
Беспечная, о, как она хохочет!
* * *
Звучала музыка над лесом.
Какая музыка звучала!
Плыла торжественная месса
И сотворяла мир с начала.
Как будто в первый раз светило
На лес взглянуло с высоты,
И словно в первый раз пронзила
Трава пожухлые листы,
И почки наливались светом,
Готовые раскрыться враз…
Всё создавалось в мире этом
Для нас двоих, как в первый раз.
Твореньем жизни нас встречала
Та наша первая весна.
Мы начинали жизнь с начала.
Гремела гимном… тишина.
* * *
Грустно, с тихой улыбкою
О минувшем скорбя,
Как видение зыбкое
Молодую и гибкую
Вспоминаю тебя.
В полночь звёздно-тревожную
Я кричал петухом…
Ты рукой осторожною
Громыхала замком.
Шли деревней, как стойбищем.
Там, за речкой – стога…
Но тогда я не знал ещё,
Как ты мне дорога,
И не знал, что запомню я
Запах сена и звёзд
И зарницы как молнии,
И глаза твои, полные
Счастья, смеха и… слёз.
* * *
Там закат горит морковный,
За рекой – простор.
Затерялась в Подмосковье
Деревенька Дор.
Там такие женщины,
Ух, с такими бёдрами –
В коромыслах-венчиках
Громыхают вёдрами.
Юные доярочки
Выглядят мадоннами:
Брови, словно арочки,
А глаза – бездонные…
Там в июле ноченьки
Остро пахнут клевером,
Голубыми точками
Звёзды – как приклеены.
Мы бродили за руку
По деревне заспанной,
Уходили за реку:
Поймы – сеном застланы.
То казалась дынею
Нам луна, то сливою…
Были молодые мы,
Были мы счастливые.
* * *
Ты спросила, как тебя я встретил
Среди сотен и поярче звёзд.
Я ответил, это горный ветер
О тебе мне весточку принёс.
Я узнал, что ты живёшь, мечтая
О горах, о море, о тайге,
Что частенько зимними ночами
Бродишь где-то здесь, невдалеке,
Что тебе в высоких гулких залах
Чудится журчащая вода,
Что ты часто ходишь на вокзалы
Провожать куда-то поезда…
Вовсе не в заморских странах где-то
И не в сказочных ущельях скал,
А по этим простеньким приметам
Здесь, в Москве, тебя я отыскал.
* * *
Восторг и слёзы, радость и печали…
Скажи, откуда же мы знать могли,
Что мы с тобой случайно повстречались
На этом маленьком клочке большой земли.
Но всё равно теперь ты наши встречи
Забыть уже не сможешь никогда.
Пусть этот мир не прочен и не вечен,
Но память… Память в нас живёт всегда.
Промчатся дни. Их может быть немного.
Придёт другой – высокий, непохожий
И уведёт тебя своей дорогой.
Но память…Память… Память сердце сгложет.
* * *
Улица Качалова –
Начало всех начал,
Здесь нас судьба качала,
Здесь наш с тобой причал.
Здесь ты меня встречала,
И, счастьем упоён,
Решил я поначалу,
Что это дивный сон.
Но я уйду, забуду.
И ты уйдёшь – с другим,
Но видеть будешь всюду
Мой сигаретный дым.
Мои глаза, улыбку,
Мои привычки, смех…
О, в этой жизни зыбкой
Я буду лучше всех.
* * *
На полянах рассыпятся росы.
Коростель заскрипит на лугу…
Ты о чём-то меня тихо спросишь –
Я ответить тебе не смогу.
Мы одни в этом мире огромном.
Все заботы вчерашние – прочь.
Как-то сразу легко и нескромно
Наступает июньская ночь.
Травы пахнут пьянящим дурманом.
Губы шепчут хмельные слова.
И в туманы, в туманы, в туманы
Уплывают стога-острова…
Я боюсь, что себя мы погубим.
Нам свободно и тесно двоим.
Почему твои жаркие губы
Так безудержно жмутся к моим?
Небо тихо над нами хохочет.
Звёзды смотрят глазами котят.
Почему, почему эти ночи
Так безжалостно быстро летят?
* * *
Был вечер сине-голубым.
Горел костёр, стелился дым.
И мы такими были молодыми,
Что даже стыдно.
Была влюблённости пора.
Мы целовались до утра.
Казалось, растворились в этом дыме –
И нас не видно.
Ах, двадцать первая весна!
Ну, разве было нам до сна?
Ах, эти ёлки, сосны и осины,
И запах мяты…
Под утро были мы без сил.
Нас лёгкий ветер с ног сносил.
А на поляне, от рассвета синей,
Трава помята…
* * *
Сверкнёт роса,
Блеснёт коса –
Падёт трава подкошена.
В твоих глазах
Мелькнёт слеза,
Как изумрудов крошево.
Не буду врать –
Я целовать
Хотел тебя немерено.
Я был несмел,
Но взять сумел
Что небом было велено.
И, может быть,
Я стал бы выть
От горя и отчаянья,
Когда б тебя,
В стогу любя,
Обидел бы нечаянно.
Но ты смолчишь
И затаишь
Обиду горько-сладкую.
А накануне Покрова
Припомнишь, что была трава
В июле слишком мягкою…
* * *
О нет! Ты запомнишь навеки
Тот чудный полночный полёт:
Свои задрожавшие веки,
И руки, как крылья, вразлёт,
И ужаса привкус полынный,
И губы – неистовый жар,
И вздох – утомительно длинный,
И выдох – как будто пожар,
И шёпот, скользящий несмело,
И сладкую-сладкую жуть,
И трепет наивного тела,
Свою осознавшего суть.
* * *
Тучи низкие – стеной.
Ветер свищет.
Потерялась ты со мной –
Не разыщут.
Ах, какая благодать –
Вспышки молний.
Мне с собой не совладать –
Я не вольный.
Я к тебе спешил, летел,
Как к пожару,
Озверел и оголтел –
Не задаром.
Протянула ты ко мне
Две ладони,
Не сгорим с тобой в огне,
Не утонем.
Две души, настал их час,
Зябко стонут.
Ох, засасывает нас
Тихий омут.
Ты дрожишь, и я дрожу –
Что-то будет…
Я тебя не разбужу –
Гром разбудит.
Ну, чего мы будем ждать
В этой дрожи?
Пропадать, так пропадать –
Не за грош же.
Грянет гром перекатной –
Вздрогнут люди.
Хлынет дождик проливной –
Нас остудит.
* * *
Эту девочку с чувственным ртом
Не любил ни тогда, ни потом,
Не любил, когда не были вместе,
Не любил, когда были вдвоём.
Отчего же тревожные вести –
Перебоями в сердце моём?
Она выросла, стала невестой,
Скоро кухонным станет кротом.
О, друзья, как же жажду я мести
Этой девочке с чувственным ртом.
* * *
Опять дожди весенние
Прогнали зимний сон.
Нагрянувшим видением
Я снова оглушён.
Проталины умытые,
Несмелые дожди
Опять меня умыкают,
И ты меня не жди,
Не жди в часы вечерние,
Не жди в рассветный час.
И пусть соседи верными
Не называют нас.
Ты веришь ли – не веришь ли,
Но я-то знаю сам,
Что верен я, как прежде, лишь
Озёрам и лесам.
Я верен клятвам юности,
Тем временам, когда
И трудности – не трудности
И горе – не беда.
И я прошу, пожалуйста,
Ни другу, ни врагу
Ты на меня не жалуйся,
Иначе – не могу.
Скажу ещё, не мучая:
Гони тоску и грусть.
Когда-нибудь при случае
Я всё равно вернусь.
* * *
Тусклым золотом – кольцо
Обручальное.
Ты выходишь на крыльцо,
Как нечаянно.
Я глазами говорю,
Мол, пойдём со мной,
Если хочешь, подарю
Целый шар земной.
Отвечает мне твой взгляд
Очень вежливо,
Ты ступай, дружок, назад,
Не задерживай,
Шар земной уже давно
Мне обещан был,
Но с тех пор он всё равно
Про меня забыл.
В кухне, солнцем залитой,
Словно в глобусе,
Жаркий ветер над плитой
Треплет волосы.
Ты ступай, глаза кричат,
Грустью скованы,
Много есть ещё девчат
Нецелованных.
Тусклым золотом – кольцо
Обручальное.
Смотрит юное лицо,
Ох, печальное.
* * *
Приходи, я твержу, приходи.
Приходи, я тебя буду ждать.
Приходи.
Если ночью дожди,
Всё равно приходи
И не жди,
Когда солнышко будет сиять.
Приходи.
Всё, что есть – забери,
Друг от друга нам не убежать.
Забери
И себя подари.
До зари
Мы в безумстве сгорим…
Приходи.
Я замучился ждать.
* * *
Ты вошла незаметно и мило.
Ты безумно была хороша.
Почему же так сердце заныло,
И комочком свернулась душа?
Ты помнишь, как вздрогнули наши
Два взгляда – две ветки в лесу?
Я понял, что я эту чашу
Сквозь жизнь на руках пронесу.
Ты помнишь, как вздохом единым
Быть вместе мы дали обет?
Я был как паломник Медины,
А ты – мой пророк Магомет.
Ты помнишь, как мы хохотали,
Когда нас судила молва.
Тонули в безоблачной дали
Завистливой злобы слова.
Ты помнишь? О, нет! Ты забыла!
И простившись, ушла не спеша.
А я понял, застыв чуть дыша,
Почему тогда сердце так ныло,
И комочком сжималась душа.
* * *
Пришла ты, словно вдохновение,
Ни дать, ни взять – как дар небес,
Дохнула жаром на мгновение,
Сказала, нас попутал бес,
И как-то быстро отгорела,
Внезапным смехом прозвеня,
Себя, быть может, и согрела,
Но не затронула меня.
Но я-то знаю, между нами
Остался жаркий уголёк.
Тебе всё это невдомёк,
Однако, будет, будет пламя.
Я прокричу тебе: приди,
Чтоб сердце – к сердцу, грудь – к груди,
Глаза – в глаза, ладонь – к ладони,
Приди и пламя подари.
Соединившись, мы сгорим…
Нет, не сгорим -
в огне утонем.
* * *
Наш мир бесконечен, и время безмерно,
Но я-то не вечен, ты тоже, наверно.
Тогда почему же об этом не помним?
Не буду я мужем. Я буду – любовник.
Не будешь жена ты. Ты будешь – подруга.
Разрубим канаты. Разрежем подпруги.
И будем отважно гореть и сгорать.
И будем бесстрашно сто раз умирать.
Ты – дикою ланью, я – зверем безумным.
Остудим желанья в порыве бездумном.
Взметнёмся до солнца. Ударимся оземь…
Когда же в оконце царапнется осень,
Вернёмся к обычным житейским делам.
Разделим привычно тоску пополам.
* * *
Твои слова – пустые звуки.
Мои слова – как нож к ножу.
И не тяни устало руки –
Я ухожу.
Слов было сказано так много,
Хороших разных и святых
И днём, и ночью. Ради бога,
Оставим их для молодых.
Теперь моим уделом будет
Молчанье – раз и навсегда.
Пускай молва меня осудит
На все грядущие года.
Молва возникнет и растает.
Она, не ведая измен,
Всё по своим местам расставит,
Не давши истины взамен.
Твою не принимаю дань я
И слов жестоких не скажу.
Оставь пустые оправданья.
Я ухожу.
ТЕЛЕФОННЫЙ РАЗГОВОР
Ты извини, что я не позвонил.
Я всё хотел, но как-то не решался.
Процесс незримый в мыслях совершался.
Он память о тебе ещё хранил.
Ты извини, что я не позвонил.
И всё-таки к тебе я не вернусь.
Не жди меня бессонными ночами.
Шторма утихли, и корабль отчалил…
А новых бурь я больше не боюсь.
Поэтому к тебе я не вернусь.
Ты спросишь: ты ли в этом виновата?
Я не отвечу – я не знаю сам.
Ты помолись тревожным небесам
В рыдании прощального набата,
Чтобы понять, не ты ли виновата.
А я устал… Устал тебя любить
И понял, что любить ты не умела.
Теперь я говорю об этом смело.
Я постараюсь о тебе забыть.
Прости, но я устал тебя любить.
Пожалуйста, не надо мне звонить.
* * *
Я не забыл
Твои мягкие нежные губы.
Я не забыл
Твой печальный и ласковый взгляд.
Чудо ушло –
Отзвучали, отплакали трубы.
Чудо ушло
И уже не вернётся назад.
Я не умру,
Хоть казалось, что жить невозможно.
Я не умру,
Своё сердце зажав в кулаке.
Я ухожу,
Задыхаясь в пыли придорожной,
Я ухожу,
Чтоб растаяла ты вдалеке.
Я ухожу
И сквозь зубы твержу:
Это всё ерунда,
Как дождинка в песке.
Почему же тогда,
Как глухая беда,
«Боль скворчонком стучится в виске».
* * *
Мы не встречаем друг друга
Блеском в глазах, как всегда.
Что же случилось, подруга,
Или из этого круга
Вырвет нас только беда?
Реки мои обмелели.
В стрежне так мало воды.
Лодка ползёт еле-еле.
Всюду коварные мели –
Предвосхищенье беды?
Вспомни, родная, недавно
Блики скользили везде.
Ты улыбалась так славно.
Лодка летела так плавно –
Мчалась навстречу беде?
Днище скрежещет о камни …
Мы же гребём не туда!
Не покорилась река мне.
Здесь нет прохода – и там нет.
Скалы… Пороги… Беда!…
* * *
Звезда упала за лесом где-то.
Пошёл искать я свою звезду.
Шатался долго. Искал всё лето.
Под осень понял, что не найду.
Озябший ветер срывал одежды,
Дождём незрячим хлестал лицо,
Когда без всякой уже надежды
Я на родное ступил крыльцо.
Ты улыбнулась светло и ясно,
Как будто был я с тобой всегда.
Искал не там я. искал напрасно.
Грустила дома моя звезда.
Весной за лесом сияют звёзды.
Цветной завесой пылит заря.
Друзья, любите родные гнёзда
И не шатайтесь за лесом зря.
* * *
Вечерами, забыв про усталость,
Мы бродили над Волгой вдвоём,
Наша молодость там и осталась.
Так давай о ней песню споём.
Не смотри на меня так печально.
Разбуди нежным голосом тишь.
Я увижу, как в платье венчальном
Ты с улыбкой навстречу летишь.
Я тебе пропою, как невесте,
Ту же песню, что пел и тогда.
Но теперь будет петь с нами вместе
В перекатах другая вода.
Будем петь о весне. Будет каждый
В улетевших закатах тонуть…
Не дано, к сожалению, дважды
В нашу юность, как в Волгу, нырнуть.
* * *
Ещё не разрывали нас разлуки.
Ещё не бился в стены липкий страх.
Ещё тоска не скручивала руки,
И мы витаем в розовых мечтах.
Счастливые от близости и света,
Вступаем в молодость, как в вечный храм,
Наивно полагая – только нам
Объятья раскрывает вся планета.
Ещё не знаю я щемящей муки,
Не знаешь ты, что значит в голос выть…
И с нежностью ласкают наши руки
То, что, увы, не может вечным быть.
НА ПЕРРОНЕ
Лёгкий ветерок прикосновений.
Ясность непростого расставанья.
Горький привкус трепетных мгновений
Тихо уходящего страданья.
Полное отсутствие сомнений.
И предощущенье расстоянья.
Взмах руки в изломанном полёте.
Росчерк губ – печальный и надменный,
Вроде всё прощающий и вроде,
Как всегда, насторожённо нервный.
Через полминуты Вы уйдёте…
Всё нелепо. Вычурно. Манерно.
Впрочем, это я устал, наверно,
От измучивших меня скитаний,
Трудно выполнимых обещаний
И тоски растянутых прощаний.
* * *
Был май. Цвела сирень. Совсем не жарко.
Всё, как в стихах… и даже соловьи.
Я от судьбы уже не ждал подарков,
Давно беспечно раздарив свои.
Зачем ты так внезапно появилась?
Ступай своих ровесников пленять.
А я не юноша, и эту милость,
Пожалуй, не смогу уже принять.
Зачем походкой лёгкой и улыбкой
Зовёшь туда, где счастья не найти?
Плыви же дальше, золотая рыбка,
А мне с тобой, увы, не по пути.
* * *
Я говорю: начать бы всё сначала.
Мне кажется – я много не успел.
Пускай бы жизнь меня назад умчала,
Чтоб в майских сумерках ты вновь меня встречала
И чтобы мне твой юный голос пел.
Ты говоришь: зачем же это надо?
Кому нужна оборванная нить?
Коль наступило время листопада,
Не лучше ль просто вспоминать цветенье сада,
И эту радость в памяти хранить.
А что? Пожалуй, как всегда, права ты.
В осенний день – прекрасен листопад.
Пусть лучше мысли улетят назад.
Весна давно ушла, и мы не виноваты
В том, что отцвёл, осыпался наш сад.
* * *
Я узнаю тебя среди сотен других.
Я узнаю тебя среди тысячи лиц –
Не в нарядах сияющих и дорогих,
Не в звучанье оркестра, а в пении птиц.
Я узнаю тебя, мне бы только найти
Перекрёсток, где встретятся наши пути.
Я узнаю твой голос – журчанье воды,
Звон ручья среди чистых камней.
Это будет, когда расцветают сады, –
Песня с ветром примчится ко мне.
Я узнаю тебя по сиянию глаз –
Это свет восходящей зари.
Так случится однажды. Потом много раз
Мне судьба этот миг повторит.
Я узнаю тебя, мне бы только найти
Перекрёсток, где сходятся наши пути.
* * *
Как вертелась земля, так и вертится.
И листаются жизни страницы.
Наши взгляды испуганно встретятся.
Беспокойно взметнутся ресницы.
Наши руки сплетутся нечаянно,
Как цветы в шелковистой траве.
Птицы трелью зальются отчаянной
В беспредельной, как жизнь, синеве.
Наши губы сольются неистово.
В пальцах трепетно вскинется дрожь.
Ветры примутся робко насвистывать
Тот мотив, что ты мне пропоёшь…
Но ударит проснувшийся колокол,
Всколыхнётся тревожный набат.
Занавесится дымчатым пологом
Сновидений причудливый ряд.
А земля, как безумная, вертится.
Всё, что будет, сначала приснится.
Наши взгляды когда-нибудь встретятся,
Как в полёте встречаются птицы.
* * *
Ты с восторгом ладонь протянула.
И моя распахнулась ладонь.
Ты, как рыбка, под ней проскользнула
И сказала: «Не надо, не тронь…»
Мы летели сквозь ночь, обмирая.
Мир объятья вразмах распростёр.
И в размахе не виделось края,
И зарниц разгорался костёр.
А потом ты тянула ладони
Много раз и искала мою…
Ты не знала, что радость утонет.
Я не знал, что стоял на краю.
* * *
Если однажды легко и небрежно
Скажешь: «Прощай», – и уйдёшь от меня,
Я огорчусь и обижусь, конечно,
Но не поплетусь за тобой, семеня.
Я посмотрю, как другой, неусталый,
Пылко, взволнованно что-то шепча,
Будет водить тебя в новые залы
И нежно касаться родного плеча.
Бабочкой поздней забьёшься над полем.
Вместо цветов – только груды камней.
Всё отпылало… Закована болью,
Ты памятью давней метнёшься ко мне.
* * *
Всё это было, было, было…
И я не должен забывать,
Как горько ты меня любила
И как мне было наплевать.
Как ты металась и страдала,
Искала жадно наших встреч,
А я беспечно и удало
Не захотел тебя сберечь.
И вот теперь, меня встречая,
Улыбку тихую тая,
Кивнёшь, почти не замечая,
И – кругом голова моя.
В груди от боли сердце ноет…
Я знаю – не соединить
Когда-то порванную мною
Свет излучающую нить.
И не могу себе простить я,
Когда тебя увижу лишь,
Что я срывал другие листья,
Что ты не мне принадлежишь.
* * *
Я уходил, уезжал, улетал…
Просто – со взмахом руки.
Рушились камни, крошился металл,
Ветер безжалостно годы листал.
Полнили душу долги.
Сколько их было, несчётных разлук…
Ты оставалась одна,
И не умея заламывать рук,
Без утешений друзей и подруг
Горечь глотала до дна.
Я возвратился под грузом долгов.
Боже, смогу ли отдать?
В памяти – тени чужих берегов,
Злобные крики далёких врагов…
Друг мой, а стоило ль ждать?
Нежно к щеке прикоснулась щека:
Милый, теперь мы вдвоём.
В чистых истоках не чахнет река –
Всё возвратим, всё вернём.
* * *
Так хотелось бы снова влюбиться,
В сладких грёзах ночами не спать.
Будет сердце взволнованно биться,
Будут жаркие встречи опять,
Будут тонкие девичьи руки
Трепетать на ладонях моих,
Будет снова взволнованный стих
Прорываться сквозь сладкие муки…
Будет всё и тревожно и мило.
Будут светлы прекрасные лица.
Только стоит ли? Всё это было
И не может уже повториться.
* * *
Взметается кипенью вишня,
И машет ветвями, как встарь.
Но радости звонкой не слышно.
В душе твоей дремлет январь.
Я тихо тебя поцелую,
Шепну: не грусти, подождём…
И будем мы напропалую
Бродить под июльским дождём.
Прозрачные летние воды
Застылую смоют печаль.
И вешние звонкие годы
Нисколечко будет не жаль.
Пускай осыпается цветом
Вся вишня. Так было не раз.
Есть радости позднего лета,
А эта весна – не про нас.
Ты только былого не трогай,
И будет на сердце легко,
И будет до осени строгой
Ещё далеко-далеко.
* * *
На лицо белым-бела –
Грудь стянула блузкой.
Вышла, бровью повела
И, как лебедь, поплыла
По тропинке узкой.
Бог ты мой, а как плывёт…
Бёдрами качает.
Эх, давно не пил я мёд
С горьковатым чаем.
Да куда же ты спешишь,
Далеко ль, далече ль
В эту благостную тишь,
В этот ясный вечер?
Скоро выглянет луна,
Выплывут туманы.
Паренька взметнёт волна
Поздно или рано.
Ты наддай, наддай огня,
Ангелок-хранитель.
Вот догнал её, обнял…
Вы уж извините.
Удалялись не спеша
Блузка и сорочка.
Помнит и моя душа,
Как бывает хороша
За деревней ночка.
* * *
Девчонка уверенно крутит педали.
За великом тянется рубчатый след.
Вы видели это? Нет, вы не видали,
Прошло ведь не менее тысячи лет.
А спицы на солнце всё также сверкают,
Всё так же в два пальца свистят пацаны.
Несётся девчонка по самому краю
Забытых видений пропавшей страны.
За ней наблюдает толпа мальчуганов.
И я среди них, сединой убелён.
Боюсь, что исчезнет под свист хулиганов
Девчонка, в которую каждый влюблён.
………………………………………………
Сидим на диване. Кривляется телик.
Промчалась ещё почти тысяча лет…
«Ты знаешь – я помню твой старенький велик
И шин полуспущенных рубчатый след».
* * *
То ли было всё это когда-то,
То ли просто привиделось мне…
Билось рыжее пламя кудлато.
Полыхали поленья в огне.
Стыли кедров немых изваянья
После жаркого летнего дня,
И казалось, что всё мирозданье –
В этих радостных плясках огня.
Нам с тобой лишь немного за двадцать.
Мы мечтаем, грустим и поём.
Как мы жадно могли целоваться,
У огня оставаясь вдвоём!
Дым костра и дымок сигареты
Растворились в сверкании рос.
Эту ночь, это звёздное лето
Я сквозь годы по жизни пронёс.
А теперь не пойму: то ли было,
То ли память хитра и остра,
То ли сердце ещё не остыло
От горящего в прошлом костра.
НЕ УХОДИ
Ох, как непрочно всё, как переменно.
Ярки рассветы. Темны вечера.
К солнцу мы вскинулись одновременно,
Только оно закатилось вчера.
Всё оказалось так неоднозначно.
Ветер и тучи, снега и дожди.
Что-то сложилось не очень удачно…
Ты не спеши уходить. Подожди.
Мы же решили, что вместе — навечно,
Нет и не может быть жизни иной.
Ты согласилась легко и беспечно,
Но ненадолго мне стала женой.
Время случайную рану залечит.
Знать не дано нам, что там, впереди.
Мне не забыть нашей солнечной встречи.
Всё образуется... Не уходи!
* * *
Телефон зазвонит ли,
за стенкой ли заговорят,
или пёс беспризорный
на улице громко залает,
ты метнёшься к окну,
ожиданием встречи горя,
и костёр жарким пламенем
снова в груди запылает.
И не можешь понять:
реки бурные вспять не текут.
Их удел – раствориться
в просторе, разлукой карающем.
Ветер гонит по улице
грязный измятый лоскут
тот, что знаменем страсти
метался над вами вчера ещё.
* * *
Ты тихо шептала мне что-то
в смущенье алея.
И слушал твой шёпот
осенний неубранный парк.
Осталось немного –
кончается наша аллея…
Наверное, так
подходила к костру Жанна д;Арк.
Но я не король.
Да и ты, дорогая, не Жанна.
Твой подвиг – любовь.
Но я так не умею любить.
Костры отгорают и гаснут,
как это ни странно.
Давай попытаемся завтра
друг друга забыть.
ЗИМА
Непостоянство зрелых дам…
Я ей сказал, что всё отдам.
Шагнул навстречу. Хрустнул наст.
Она сказала: «Was ist das?»
Она сказала – слишком старый.
Она сказала – я не пара.
Сгорел порыв, как пух в огне.
Упал, разбился поцелуй.
В итоге – ни тебе, ни мне.
Лишь ветер свистнул: «не балуй!»
И запуржил. Снега, снега…
Короткий день. Декабрьский холод.
Деревьев чёрные рога.
Действительно – ведь я не молод.
Мой мозг сомненьями расколот,
В душе, как в небе, – хаос млечный…
И всё-таки – зима не вечна.
* * *
Вздохнула и очки свои поправила,
Сказала: «Вышло как-то всё не так.
Наверное, мы жили не по правилам,
Но всё-таки он славный был чудак».
А он ушёл. И всё не возвращается.
Так с места кражи исчезает вор.
Не рухнул мир. По-прежнему вращается.
Угрюмый дворник подметает двор.
И ждёт его, чудачка, до сих пор.
* * *
Мы теперь далеки друг от друга,
Хоть и вижу твой дом из окна.
Не порвать нам порочного круга –
Я остался один, ты – одна.
Все мосты между нами порушены,
Не дозваться – кричи не кричи.
Разделёнными нашими душами
Развлекается дьявол в ночи.
Ты меня обвиняешь по-прежнему.
Я иное в душе берегу
И брожу по цветению вешнему…
Ты по пояс увязла в снегу.
Всё надеюсь, быть может, растает,
Заковавший тебя снежный наст.
Наши встречи испуганной стаей
Улетают всё дальше от нас.
Не смотри на меня с укоризною,
Горечь горькую в сердце тая.
Не дано разглядеть тебе издали,
Чем наполнена память моя.
* * *
Цвет осыпается с яблонь.
Сад наш как будто в снегу…
Если б всё снова, то я бы
Всё повторил на бегу.
Той же помчался дорогой
В сонме неясных планет.
Так же двурогий и строгий
Месяц светил бы мне вслед.
Также однажды случайно,
Всех в новой жизни любя,
Встретил бы взгляд твой печальный,
Не узнавая тебя.
Но воедино слились бы
Наши с тобою пути…
Пусть повторится всё. Лишь бы
Мимо тебя не пройти.
С яблонь цветы облетают.
В мае пурга, как всегда.
Только снежинки не тают.
Тают, как льдины, года.
* * *
Помнишь, в мае мы утро встречали.
Ты была и красивой, и тонкой.
Я не ведал тоски. Ты не знала печали.
И дремала на старом причале
Вдаль готовая плыть плоскодонка.
Нам казалось, что всё – бесконечно,
Что заря – это только начало
И что жизнь, как река, будет полной и вечной…
А река нас качала беспечно
И текла, и текла от причала.
Не пою я годам аллилуйю,
Не кляну, не молюсь и не каюсь.
Всё равно их назад никогда не верну я.
А тебя так же тихо целую,
Убирая истрёпанный парус.
На тебе след печали – морщинкой.
И на мне след тоски – сединою.
Ты тайком со щеки убираешь слезинку…
И кружатся, кружатся, порхают снежинки
Над рекой…, над тобой…, надо мною…
* * *
Последние осенние цветы,
Что продают девчонки у дороги,
Я подарю тебе, и вспомнишь ты
Далёкой юности забытые тревоги.
Ты будешь долго их держать в руках,
Вдыхая сентября сырую свежесть
И задыхаясь, словно впопыхах
Пытаешься вернуть былую нежность.
Мы помолчим. Мы посидим рядком.
Твои глаза – два синих океана.
Сжимает горло подступивший ком,
И две души, как две большие раны…
Последние осенние цветы,
Что продают озябшие девчонки,
Несу тебе, чтоб не забыла ты
Себя красивой, молодой и тонкой.
* * *
Осторожно – листья на дорогах.
Осторожно – жёлтый листопад.
Ты души моей, пожалуйста, не трогай –
Всё равно всё будет невпопад:
Невпопад – укор немого взгляда,
Невпопад – движение руки...
И встречаться больше нам не надо.
Не друзья мы, хоть и не враги.
Мир не рухнет. Жили же мы прежде.
Не сойдётся клином белый свет.
И, прошу, не оставляй надежде
На возврат хотя бы зыбкий след.
Я по этому пустому следу
На удачу или на беду
Никогда внезапно не приеду,
Никогда случайно не зайду.
Завтра листья жёлтые разгонит
Ветер без начала и конца…
Погоди! Не прячь пока в ладони
Всё ещё любимого лица.
ТЕНИ НА СНЕГУ
Ах, эти тени, тени на снегу.
Скользящие с неповторимым свистом.
Ах, эти поцелуи на бегу,
И этот взгляд, сияющий искристо.
И этих сосен бронзовая стать…
А нам с тобой всего лишь только двадцать.
Мы можем безмятежно хохотать
И без конца в сугробах целоваться.
И этот снег, искристый белый снег.
Казалось нам, что радость будет вечной,
И никогда не оборвётся смех,
Весёлый, беззаботный и беспечный.
И этот блеск в гудящих проводах.
Сороки, галки, снегири, синицы…
Я не смогу смириться никогда,
Что всё умчалось и не возвратится.
Вот снова тени, тени на снегу.
Но мы не те, и тени изменились.
А я в душе другие берегу,
Которые, наверно, мне приснились.
И я, чудак, забыть их не могу.
Ах, эти тени, тени, тени на снегу.
* * *
Рассветает. Гаснут фонари.
Ухожу… и не вернусь обратно.
Много слов мне вслед не говори –
Ты в них заблудился, вероятно.
Я ушла, и не вернусь обратно.
Знаю, будет холодно зимой.
Зябнуть стала я ещё до осени.
Не шепчу я тихо: «Милый мой».
Это ветры в небо листья бросили.
Зябнуть стала я ещё до осени.
Новая весна мне не грозит.
Больше у меня не будет вёсен.
Кончился нечаянный визит.
Дальше плыть без паруса, без вёсел…
Больше у меня не будет вёсен.
Почему же повторяют губы:
«Как же я озябла, милый мой…».
Нет, не губы – это ветер грубый
Ветви гнёт и шелестит листвой.
Как же я озябла, милый мой.
* * *
Мне не надо бы было встречаться с тобой.
Мне б сторонкой тебя обойти.
Пусть бы лучше обрушился свод голубой,
Лишь бы ты не возник на пути.
Мне не надо бы было тебя обнимать
И тонуть в синеве твоих глаз.
Ах, зачем я тогда не послушала мать,
Ну, хотя бы единственный раз?
Твои руки и губы ласкали меня.
Мне казалось, что это навек.
И плыла я с тобой, тихим смехом звеня,
По стремнинам неведомых рек.
Я считала, что мне в этот день повезло
И что это начало начал…
Белым снегом давно все следы замело –
Замерзаю одна по ночам.
Как же быть мне теперь, что же делать с собой?
Без тебя я прожить не смогу.
Если завтра обрушится свод голубой,
По обломкам к тебе прибегу.
* * *
Соколом умчался,
Как приснился мне.
Жалобно качался
Занавес в окне.
Стынет одиноко
В сердце тихий гул…
Хоть бы ненароком
Снова заглянул.
Кабы всё сначала,
Может быть, тогда
Мимо бы промчала
Мрачная беда?
Я б тогда сумела,
Заново любя,
Нежностью несмелой
Удержать тебя.
Соки все повыжал,
Кровушки попил,
Песни не услышал,
Милый мой вампир.
ПИСЬМО ИЗ ДЕРЕВНИ
Звенит у нас в деревне тишина,
Да как звенит… Закладывает уши.
Ты приезжай сюда и сам послушай.
Не может не понравиться она,
Висящая над лугом тишина.
Но ты не едешь. Говоришь – дела…
Вот только, может быть, к исходу лета…
Ты в городе своём не видишь света,
А здесь в июне ночь белым бела.
Оставь на пару дней свои дела.
Наверное, я жду тебя напрасно.
Бывает так. Расходятся пути.
Не каждому дано себя найти.
Теперь мне стало всё предельно ясно:
Так много лет надеялась напрасно.
И вот не сплю. Пишу. Прошла весна…
Осталась звонкая сквозная тишина.
* * *
Не хочу ль, не могу ль, не успею ль?
А скорее всего – час пробил.
Никогда я уже не сумею
Полюбить, как когда-то любил.
Не взлетит сердце юркой синицей,
И в груди не взыграет прибой,
Когда светлые девичьи лица
Улыбаются наперебой.
Никогда и никто не разбудит
Задремавшего в стойле коня.
Никогда уже больше не будет
Сумасшедшего в искрах огня.
Но горячие угли остались.
Жар всё тот же, и даже сильней.
Понапрасну куражится зависть.
Мы тихонько смеёмся над ней.
Этим жаром тебя я согрею,
Потому что не в силах забыть
Тот огонь. Но теперь я умею
Тебя тихо и нежно любить.
* * *
О, женщины, которых так любил я!
О, женщины, любившие меня!
Промчалась жизнь, как блеск святого дня.
Так пролетает в небе эскадрилья,
В просторы беспредельные маня.
Она дыханьем жаркого огня
Вам опалила радужные крылья.
О, женщины, которых так любил я.
Пусть будет светлым ваше увяданье.
Оно меня обкладывает данью,
Которую не в силах я собрать.
Не буду, милые, сегодня врать –
Не все воспоминанья сохранил я,
Но многие трепещутся, звеня.
Простите все, кого боготворил я.
Простите все, любившие меня.
* * *
Гудит земля колоколами
По всей округе.
Сегодня я прощаюсь с вами,
Мои подруги.
И доверяю песню эту
Ко-ло-ко-лам.
Гудит мой крик на всю планету:
Спасибо вам
За то, что вы в метели снежной
Со мною были,
За то, что вы тепло и нежно
Меня любили,
Что на мелодии забытые
Мне песни пели,
Что все слова мои обидные
Прощать умели.
За всё, что годы вдаль умчали,
Бла-го-да-рю.
И этот благовест в печали
Я вам дарю.