К вечеру я выйду за ворота.
Окунувшись в городской пейзаж,
средь машин на ближнем повороте
я увижу серую toyotу
и слегка надменный профиль ваш.
Буду допоздна сидеть в потёмках,
не решаясь трубку приподнять,
телефонный провод нервно комкать,
а услышав голос ваш негромкий
горько и потерянно молчать...
Будто бы, предчувствуя удушье,
захлебнётся горло немотой.
И, поймав сигнал в тиши ночной,
трубка телефонная послушно
троекратно вызвенит отбой.
И пока унынье будет длиться,
запоздало прошепчу ответ.
Будут часто вздрагивать ресницы,
форточка о ставни нудно биться,
и скользить по шторам лунный свет.
Будут одинокие виденья
над моей подушкою кружить,
а к утру, когда придёт забвенье,
наших душ разорванные звенья
мне удастся вновь соединить.