море сильных к себе зовёт.
белокрылой чайки полёт.
опустилась над морем мгла
и растаял парус вдали.
не корабль-мечта уплыла...
как мне жить без моей мечты?
теплоход"Кулу"ползёт,
слева мыс Лопатка.
на корме алкаш орёт:
-Вот она Камчатка!
высыпали мы на борт
шумною толпою,
кто-то стукнулся о бот
глупой головою.
и восторг орущих ртов
воздух разрывает,
пьяный Васька Пирогов
Люську раздевает.
Люська весело визжит,
Васька ржёт как мерин.
на волнах" Кулу" дрожит,
но в себе уверен.
он построен до войны,
старше капитана,
но пробойны не видны
в теле ветерана.
в Магадан Кулу возил
непокорных зеков
в трюмах:в кандалах,грязи
русских и узбеков.
через штиль и через шторм
пролегала трасса.
вёз Кулу, не зная норм,
человечье мясо.
в трюмах нары из досок
многое видали.
добровольно на Восток
с Лёхой мы попали.
в тесноте, но не в обиде,
в каждом трюме сотни харь
в пору Маньке,Люське,Лиде
отдаваться за сухарь.
съели всё что можно было,
пятый день плывёт корабль.
за кормой в ночи застыла
пройденная нами даль.
даже секс пошёл на убыль,
Реже пьяный мордобой,
нервы бережёт и зубы
даже самый деловой.
средь всеобщего разврата
ходит девочка как тень,
смотрит как-то виновато
на сгоревший в море день.
романтичная натура
на корме, в морской пыли,
или взбалмошная дура,
захотевшая любви?
сразу я её заметил,
приглянулась мне она.
может лучшая на свете,
может отголосок сна?
мы сидели с ней на юте
средь солёных серых брызг,
не жалея об уюте,
пьяные от счастья вдрызг.
под моей широкой курткой
грел её своим теплом:
-Дай...
-В ответ звучало шуткой:
-Дам когда построим дом.
чем сильней сопротивлялась,
тем сильней её хотел.
мне,влюблённому, казалось,
что я крепко залетел.
вместе строили мы планы
на дальнейшую любовь.
в незалеченные раны
просочилась страсти кровь.
спали мы на нарах вместе,
в тёпленький клубок сплетясь.
с будущей своей невестой
крепче становилась связь.
поцелуи и объятья,
жалкий лепет глупых фраз,
даже не снимая платья
разлучить не просто нас.
всюду возгласы и стоны
и горячей плоти пот.
кажется, страстей законы
раскачали теплоход.
вот умора, так умора,
в море на волнах дурдом.
позавидует Гоморра,
с зависти умрёт Содом.
бросив дом и институт
школьницы вчерашние
без родных себя ведут,
как шлюхи настоящие.
их подспудные желанья
выход всё-таки нашли,
сексуальные вливанья
от условностей вдали.
время страсти и бессонниц,
ссоры и любовный зуд...
ведь не даром их ,сезонниц ,
"вербанутыми"зовут.
с помыслами лучшими
в том вертепе смелом
выглядим с Валюшей мы
инородным телом.
всё так рамантично,
жаль что не даёт,
даже неприлично
то,что член встаёт.
валю уверяю,
что она одна,
хоть и негодяю,
богом мне дана.
дурь непроходимую
понял я практически,
что любить любимую
можно платонически.
языком по коже-
точно наждаком.
остальное-позже,
сладкое-потом.
погранцы и в штатском
нас сгрузили комом.
на полгода Усть-Камчатский
станет нашим домом.
в море невод ставной.
наконец-то, сбылось
то,что было мечтой-
ловим рыбу-лосось.
что романтику нужно?-
море,чайки и риск.
плечи держат натужно
солнца жаркого диск.
чтобы день не кончался,
чтобы больше улов,
чтобы не пополнялся
список сИрот и вдов.
в тесном чреве кунгаса,
где подъём через час.
жизнь на прочность каркаса
проверяла не раз.
но рыбацкие спины
не сломаешь трудом,
люди крепче скотины.
отдых будет потом.
началася путина...
кижуч,нерка,кета
к месту смерти,как видно,
прёт в родные места.
отметавшись, погибнет,
чтобы жизнь продолжалась,
но икринок на иле
миллиарды осталось.
перед этим напором
даже невод трещит.
чем подохнуть с позором
лучше с шпагой на щит.
пролетели мгновенно
две недели труда,
и уже,откровенно
не спешу я туда,
где бараки от пьянки
постоянно гудят.
где разврат и подлянки
и подруги хамят.
но в минуты простоя
я мечтаю о том,
что вернусь и построим
мы с Валюшей свой дом.
сводку нам передали:
"приближается шторм".
как бы мы не попали
глупым рыбам на корм?
без цветов и оркестра
ткнулся в стенку кунгас.
вот и чья-то невеста
ищет милого в нас.
жаль что это не Валя
а другая совсем,
под ромашками платья,
недоступная всем.
так тревожно и споро
бьётся сердце моё.
неужели так скоро
я увижу её?
торопливо, с надеждой,
я вбегаю в барак.
пахнет спиртом как прежде,
и возможностью драк.
грязь и запах разврата,
водка,жрач на столе,
и бухие ребята
почти наголе.
я спросил:-ГдеВалюша?
показали кровать.
в ней какая-то туша,
а её не видать.
колыхнулся комок:
-А,привет, старина!
щас, оденусь Витёк,
и накатим тода.
встал, а там одеяло
мелкой дрожью дрожит...
наконец-то упала
капля первая лжи.
-Ах,ты б..ь!-по морде,
по родному лицу...
бить детей при народе
больно даже отцу.
кровь из носа смешалась
с водопадами слёз,
и презренная жалость-
как по коже мороз.
друг загнул мою руку
и за стол поволок:
-Слушай брось эту суку,
лучше выпей глоток...
я рыдал и бросался
на любимую грудь,
безуспешно пытался
чем-то острым проткнуть.
но меня удержали.
а Валюшка в углу,
точно крыса в подвале,
на холодном полу,
тянет руки и слёзно:
-Витя,я объясню...
что смертельно-тифозно
предаётся огню.
я по новой обманут,
я растоптан и пьян.
я душевную рану
сунул мордой в бурьян.
и уснул,и забылся...
после Зинку нашёл.
выпил с ней, похмелился,
понял-жить хорошо.
и с другими уже
расставался без боли,
утешенье душе
находя в алкаголе.
дует северный ветер,
значит,скоро домой.
только стало на свете
больше б...ью одной.
вот опять за кормой
промелькнул мыс Лопатка.
я пока молодой:
- До свиданья Камчатка!