В трущобах, где крылья расправила Тьма,
Где с давних времен почивает чума,
На Башне, боясь лишних глаз, грея боль,
Укрылся забывший свой титул король...
...Тогда, в те часы, когда властью силен,
Божественной волей чрез дух наделен,
Он принял участье в сожженьи девиц,
Чьи дети пришли не Христу поклониться...
Прожгло этой святостью лик Сатаны...
Всезнавший, что станут увечья пресны,
Того до конца и не зная, свел зло
Во земли свои, где болезнь разнесло...
Теперь же, прокляв свою жизнь, он рыдал,
Деянья, столь милые тьме, наблюдал...
Мудрейшие с мыслями локти грызут:
Кто ж к бедствам склонил инквизиторский суд?
Не в силах принять строй анафем с уст тех,
Кто, веря в него, уповал на успех,
Он понял, что смысла о чем-либо думать уж нет:
Разбившись о камни, он принял рассвет...
Сейчас, как и прежде, нам смотрят в укор
Горгульи с макушек заснеженных гор.
Их гнилостный хохот несет ураган,
А следом мир саваном кроет пурга...
(13 августа 2006)