Пишу я оду. Ожесточенно
вывожу удрученные
буквы моих стихов.
Я не буду воспевать богов,
Не буду петь и о любви.
Все не о том мои стихи.
Я пишу ожесточенно,
И удрученные буквы обреченно
Слагаются в слова о людях.
Читай и не забудь их
Как-нибудь витая во сне
Где-то в своей голове!
Люди, они есть люди,
И они вертятся на земном блюде,
Словно мясо на костре:
Разогреваясь на спине,
Чтобы стать затем фастфудом.
Люди, они есть люди.
Люди - это и я, и ты,
И наши пороки, и наши мечты.
Людям свойственно
Вести себя двойственно.
Со мною ты один, а с ней уже другой
Гуляешь по мрачной мостовой.
И может, не поймут меня,
О дурном моем тоне говоря,
Нравственность и религия,
Но и я вам не Вергилий,
Чтобы подражать Феокриту.
Вскрываю карты... Бито!
Сердца аббатис и аббатов
Будут колотиться набатом,
Когда их затянут в старое дышло,
Когда они вдруг услышат:
"Эй, впрягайся, тяни повозку,
Слепых верующих дряхлый обоз!"
И толпы пойдут стариков
И маменек, не снимая оков
Своей веры.
Черным по белому
Начертаны им кандалы:
Библии изданы, заповедей распечатанные листы.
И человечество знает,
Что лишь себя развлекает,
Рассуждая, быть богу или не быть.
Не умеряя свою прыть,
Католики и атеисты
Вплетаются в политику, искореняя анархистов.
Что ж, от религии мы перешли к политике.
Соберется сейчас новый круг критиков.
Общество, люди, все ваши препоны,
Мне уже давно знакомы.
Что для одних демократия,
То для других причина к дурному занятию:
"Шарли Хербо" решили подорвать,
В Украине пострелять.
Найдите кого-нибудь отважного!
Пусть этот кто-нибудь однажды
Скажет, что делать народу,
Чтобы жить в семье без урода.