Дождь день и ночь о чём-то бормотал,
Я его слушал, я умею слушать,
А он, как будто, изливал мне душу,
Причём, особо слов не подбирал:
То возмущался, словно пьяный гром,
То каялся мне в том, чего не делал,
То вдруг, как в сказке, становился смелым,
То, как бродячий кот, просился в дом...
Нет, я дождю ни в чем не возражал,
Порой, молчать — оно себе дороже,
Но дождь-бродяга просто лез из кожи,
Хоть, често говоря, не угрожал...
Стучал в окно, слезился по стеклу,
Хотел меня толкнуть на откровенье,
Но я его не понял, к сожаленью,
И не позвал, как принято, к столу.
Теперь виню себя во всех грехах,
Ведь я не знал, что бедный дождь простужен,
Ну кто мешал мне разделить с ним ужин
И помолчать о жизни, о стихах...
О том, о сём — о чём, порой, молчат,
Или не могут впрок наговориться,
Но новый дождь ко мне в окно стучится,
И этому я, как ребёнок, рад!