В чаще леса бродил молодой оленёнок,
По зелёной листве лучик-заяц бежал.
Улыбалась заря-баронесса спросонок,
И ручей одинокий берёзкам журчал.
Вдруг опасность донёс до ноздрей ветерочек,
Оленёнок пугающий запах поймал.
Он помчался стрелой меж деревьев и кочек
В тёмный лес, где с надеждой спасенье искал.
Оленёнок кричал, звал на помощь, но тщетно,
Не услышала мать, не услышал отец.
А беда приближалась к нему незаметно,
Тенью волк за деревьями мчался, хитрец.
Ощутил оленёнок дыхание смерти,
Лязг клыков он услышал, застыл, как скала,
Но на волчью беду яму вырыли «черти»,
И младому оленю судьба помогла.
Он помчался в глубь леса, чтоб не было слышно
Демонический вой, и по коже – мороз.
Вдруг беззвучно стрела впилась в горло сквозь мышцу,
Оленёнок упал возле белых берёз.
Опустив арбалет, браконьер усмехнулся,
Вынул нож и пошёл он до жертвы своей,
За корягу задев, человечек споткнулся
И на острый сучок налетел меж ветвей.
Убежала за тучи заря-баронесса,
И ручей в то мгновенье журчать перестал.
Бездыханно лежали три трупа средь леса.
До чего же, по сути, трагичный финал.
Оленуха из леса навстречу бежала,
В кровь об ветки себе раздирая бока,
Чтоб спасти малыша, но, увидев, упала,
А в груди клокотала печали река.
Там на месте трагедии небо чернело,
Вороньё отгоняла копытами мать,
Долго в тёмном лесу её сердце кипело,
Волчий вой ей напомнил, что надо бежать...
Почему же и люди, как хищные волки,
Всё идут и идут убивать, убивать?
Может, в души им демон втыкает иголки,
Чтобы всю глубину жуткой бездны познать.
А историю эту мне егерь поведал,
Я в тайге повстречал его днём у костра.
Он меня пригласил, и я с ним отобедал,
А над нами резвились под солнцем ветра.
© Copyright: Михаил Куншт, 2012