Вы знаете, что такое эти парижские любовные интрижки. В один прекрасный день по дороге в университет вы встречаете юную особу без шляпы, которая прогуливается под руку с подругой перед началом работы. Вы обмениваетесь с ней взглядом и вдруг ощущаете как бы легкий толчок, какой испытываешь иной раз от взгляда женщины. Одна из прелестей жизни - в этой внезапной физической симпатии, расцветающей при случайной встрече, в этом тонком, изящном соблазне, которому сразу поддаёшься, соприкоснувшись с существом, созданным для того, чтобы нравиться нам и быть нами любимым. И будет ли оно горячо любимо или не очень, - не всё ли равно? В его природе есть что-то, отвечающее тайной жажде любви, заложенной в природе вашего существа. С первого же раза, заметив это лицо, этот рот, волосы, улыбку, вы чувствуете, как обаяние их проникает в вас сладкой и восхитительной радостью, вы чувствуете, что вас наполняет какое-то блаженство, что в вас внезапно пробуждается к этой незнакомой женщине некая, еще смутная нежность. Так и чудится в ней какой-то призыв, на который вы откликаетесь, что-то притягивающее, что манит вас к себе; так и чудится, что вы уже давным-давно знакомы с ней, уже видели её когда-то и знаете, о чём она думает. На следующий день в тот же час вы проходите по той же улице. Опять встречаете её. Возвращаетесь сюда на другой день и ещё на следующий. Наконец завязывается разговор. И любовная интрига следует своим чередом, закономерным, как болезнь.
Вы сегодня в дурном настроении, дорогой мой, - улыбаясь, заметил он. - У меня всегда такое настроение, дитя мое...
Выбор - это величайшее удовольствие из всех возможных, это так же интересно и разнообразно, как любимое зрелище, это волнующее, почти чувственное, изысканное наслаждение женского сердца.
Выдающимся является лишь такое произведение искусства, которое одновременно представляет собою символ и точное выражение действительности.
Гений - это человек, который рождается в провинции, чтобы умереть в Париже.
Группы литераторов-рутинеров, которые инстинктивно идут по проторенной дорожке, ибо их таланту чужда инициатива. Их воображение никогда не поднимается над уровнем существующего, а когда им говорят о поисках нового, они авторитетно заявляют: "Никто не сделает лучше того, что уже сделано".
Да, встреча уст - это самое совершенное, самое божественное ощущение, доступное людям, последний, наивысший предел счастья.
Да, любовь - это единственная радость в жизни, но мы сами часто портим ее, предъявляя слишком большие требования.
Давно намеревался я произвести чистку своих ящиков, потому что вот уже тридцать лет бросаю как попало в один и тот же письменный стол письма и счета, и эта неразбериха часто доставляла мне много неудобств. Но я испытываю такую моральную и физическую усталость при одной мысли привести что-либо в порядок, что у меня никогда не хватало духа приняться за эту противную работу.
Две женщины лучше одной, три - лучше двух,а десять - лучше трёх.
Декабрь, самый темный из месяцев, словно черная дыра в году.
Дело не в нежелании, а в отсутствие возможностей.
Дети ни о чем не догадываются и, подрастая, вступают в жизнь с повязкой на глазах и мыслях, не подозревая об изнанке жизни, не зная, что мысли не всегда соответствуют словам, а слова - поступкам, не ведая, что надо жить в войне со всеми или по крайней мере хранить вооруженный мир, не догадываясь, что за доверчивость вас обманывают, за искренность предают, за доброту платят обидой. Иные так и живут до самой смерти в ослеплении чистоты, прямодушия и честности, до такой степени не тронутые жизнью, что ничто не в состоянии открыть им глаза. Другие, выведенные из заблуждения, растерянные, сбитые с толку, в отчаянии падают и умирают, считая себя игрушкой жестокой судьбы, несчастной жертвой гибельных обстоятельств и каких-то на редкость преступных людей.
Длиннобородые демократы считают патриотизм своей монополией, так же как люди в рясах - религию.
До чего же здорово быть или хотя бы думать, что ты молод! Да, да, все дело в этом! Когда больше не хочется бегать, - конец!
Добейся того же, чего и он. Сделайся министром, тогда и задирай нос. А до тех пор помалкивай.
Дорогой друг, влюбленный мужчина перестает для меня существовать. Он глупеет, больше того: он становится опасен. С теми, кто любит меня как женщину или притворяется влюбленным, я порываю всякие отношения, во-первых, потому, что они мне надоедают, а во-вторых, потому, что я их боюсь, как бешеных собак, которые всегда могут наброситься. Я подвергаю их моральному карантину до тех пор, пока они не вылечатся. Запомните это. Я отлично знаю, что для вас любовь - это нечто вроде голода, а для меня это… это нечто вроде духовной связи, в которую не верят мужчины. Вы довольствуетесь формами ее проявления, а мне важен дух.
Дружба между мужчиной и женщиной - отношения бывших или будущих любовников!
Думайте об этом, молодой человек, думайте дни, месяцы, годы, и вы по-иному станете смотреть на жизнь. Постарайтесь освободиться от всего, что вас держит в тисках, сделайте над собой нечеловеческое усилие и еще при жизни отрешитесь от своей плоти, от своих интересов, мыслей, отгородитесь от всего человечества, загляните в глубь вещей - и вы поймете, как мало значат споры романтиков с натуралистами и дискуссии о бюджете.
Дышать, спать, пить, есть, работать, мечтать - все это значит умирать. В конце концов, жить - это тоже значит умирать.
Ведь в сущности, мы любим не столько г-жу Икс или г-на Зет, сколько женщину или мужчину, некое безымянное создание, сотворенное Природой, этой великой самкой, создание, обладающее такими инстинктами, формами, сердцем, складом ума, всей повадкой, что оно, словно магнитом, притягивает наши инстинкты, глаза, губы, сердце, мысль, все наши стремления, духовные и чувственные. Мы любим некий тип, то есть соединение в одном человеке всех свойств, которые могут порознь прельщать нас в разных людях.
Ведь любовь законная всегда относится свысока к своей свободной сестре.
Великой его силой и великой слабостью была доброта - та доброта, которой не хватало рук, чтобы ласкать, чтобы раздавать, обнимать, - доброта зиждителя, беспредельная, безудержная, какой-то паралич задерживающих центров, изъян воли, чуть ли не порок.
Вероятно, существует простая любовь, взаимное влечение двух душ и двух сердец, но существует, конечно, и жестокая, неумолимо мучительная любовь - нерасторжимое слияние двух непохожих людей, которые обожают и в то же время ненавидят друг друга... Когда я глядел на нее, мне одинаково хотелось и убить ее и поцеловать. Глядя на нее... я чувствовал бешеную потребность раскрыть объятия, стиснуть и задушить ее. В глубине ее глаз было что-то вероломное и неуловимое, внушавшее мне отвращение; и за это, может быть, я так и любил ее. Женственное начало, отталкивающее и сводящее с ума, женственное начало было в ней сильнее, чем в какой-либо другой женщине. Она была полна, переполнена им, и оно исходило из нее пьянящим и ядовитым флюидом. Она была Женщиной более, чем кто-либо и когда-либо.
Взгляните на простых обывателей: пока их не постигнет несчастье, они довольны своей судьбой, ибо мировая скорбь им несвойственна. Животные тоже не знают ее.
Видите ли, дорогой, у меня, как и у всякой женщины, есть свои… свои слабости, свои причуды, я люблю все блестящее, звучное. Я была бы счастлива носить аристократическую фамилию. Не можете ли вы по случаю нашего бракосочетания, сделаться… сделаться дворянином?
Видите ли, сударь, бедным людям приходится помогать друг другу. Это богатые затевают войны.
Винегрет, а не общество!
Возможно ли, чтобы женщина никогда никого не любила?
Вообще успех всегда зависит от незаметных, как будто ничтожных причин. Только надо найти их.
Вот его теория: раз мы не можем постичь то, что лежит за пределами наших чувств, у нас нет иного образца, кроме жизни; следовательно, исказить жизнь - значит создать плохое произведение, то есть произведение лживое.
Вот она, жизнь! Каких-нибудь несколько дней, а затем - пустота! Ты появляешься на свет, ты растешь, ты счастлив, ты чего-то ждешь, затем умираешь. Кто бы ты ни был - мужчина ли, женщина ли, - прощай, ты уже не вернешься на землю! И все же каждый из нас несет в себе лихорадочную и неутомимую жажду бессмертия, каждый из нас представляет собой вселенную во вселенной, и каждый из нас истлевает весь, без остатка, чтобы стать удобрением для новых всходов. Растения, животные, люди, звезды, миры - все зарождается и умирает для того, чтобы превратиться во что-то иное. Но ни одно существо не возвращается назад - будь то насекомое, человек или планета!
Вот чего ей так недоставало - моря, ее великого соседа в течении двадцати пяти лет, моря с его соленым воздухом, его гневными порывами, его рокочущим голосом, его мощным дуновением, моря, которое каждое утро видела из своего окна в Тополях, которым дышала ночью и днем, которое постоянно чувствовала подле себя и, сама того не сознавая, полюбила, как живого человека.
Впрочем, разве скажешь, кто мудр, а кто безумен в этой жизни, где рассудок часто следовало бы назвать глупостью, а безумие - гениальностью?
Все женщины - потаскушки, надо пользоваться их услугами, но нельзя тратить на них душевные силы.
Все недостатки сглаживались, все грубости исчезали, и даже измены смягчались по мере того, как отдалялась во времени закрывшаяся могила.
Все это люди ограниченные, - их помыслы вращаются вокруг политики и наживы. Узкие люди, - с ними ни о чем нельзя говорить, ни о чем из того, что нам дорого. Ум у них затянуло тиной или, вернее, нечистотами, как Сену под Аньером. Ах, как трудно найти человека с широким кругозором, напоминающим тот беспредельный простор, воздухом которого вы дышите на берегу моря! Я знал таких людей - их уже нет в живых.
Все, что не соответствует правде жизни, является ее искажением, то есть становится чудовищным. Отсюда недалеко до утверждения, что литература, создаваемая воображением, полна чудовищного.
Всякий, стоящий у государственной власти, обязан избегать войны точно так же, как капитан корабля избегает кораблекрушения.
Всякое любимое существо - своего рода бог.
Вы знаете, что такое эти парижские любовные интрижки. В один прекрасный день по дороге в университет вы встречаете юную особу без шляпы, которая прогуливается под руку с подругой перед началом работы. Вы обмениваетесь с ней взглядом и вдруг ощущаете как бы легкий толчок, какой испытываешь иной раз от взгляда женщины. Одна из прелестей жизни - в этой внезапной физической симпатии, расцветающей при случайной встрече, в этом тонком, изящном соблазне, которому сразу поддаёшься, соприкоснувшись с существом, созданным для того, чтобы нравиться нам и быть нами любимым. И будет ли оно горячо любимо или не очень, - не всё ли равно? В его природе есть что-то, отвечающее тайной жажде любви, заложенной в природе вашего существа. С первого же раза, заметив это лицо, этот рот, волосы, улыбку, вы чувствуете, как обаяние их проникает в вас сладкой и восхитительной радостью, вы чувствуете, что вас наполняет какое-то блаженство, что в вас внезапно пробуждается к этой незнакомой женщине некая, еще смутная нежность. Так и чудится в ней какой-то призыв, на который вы откликаетесь, что-то притягивающее, что манит вас к себе; так и чудится, что вы уже давным-давно знакомы с ней, уже видели её когда-то и знаете, о чём она думает. На следующий день в тот же час вы проходите по той же улице. Опять встречаете её. Возвращаетесь сюда на другой день и ещё на следующий. Наконец завязывается разговор. И любовная интрига следует своим чередом, закономерным, как болезнь.
Вы сегодня в дурном настроении, дорогой мой, - улыбаясь, заметил он. - У меня всегда такое настроение, дитя мое...
Выбор - это величайшее удовольствие из всех возможных, это так же интересно и разнообразно, как любимое зрелище, это волнующее, почти чувственное, изысканное наслаждение женского сердца.
Выдающимся является лишь такое произведение искусства, которое одновременно представляет собою символ и точное выражение действительности.
Гений - это человек, который рождается в провинции, чтобы умереть в Париже.
Группы литераторов-рутинеров, которые инстинктивно идут по проторенной дорожке, ибо их таланту чужда инициатива. Их воображение никогда не поднимается над уровнем существующего, а когда им говорят о поисках нового, они авторитетно заявляют: "Никто не сделает лучше того, что уже сделано".
Да, встреча уст - это самое совершенное, самое божественное ощущение, доступное людям, последний, наивысший предел счастья.
Да, любовь - это единственная радость в жизни, но мы сами часто портим ее, предъявляя слишком большие требования.
Давно намеревался я произвести чистку своих ящиков, потому что вот уже тридцать лет бросаю как попало в один и тот же письменный стол письма и счета, и эта неразбериха часто доставляла мне много неудобств. Но я испытываю такую моральную и физическую усталость при одной мысли привести что-либо в порядок, что у меня никогда не хватало духа приняться за эту противную работу.
Две женщины лучше одной, три - лучше двух,а десять - лучше трёх.
Декабрь, самый темный из месяцев, словно черная дыра в году.
Дело не в нежелании, а в отсутствие возможностей.
Дети ни о чем не догадываются и, подрастая, вступают в жизнь с повязкой на глазах и мыслях, не подозревая об изнанке жизни, не зная, что мысли не всегда соответствуют словам, а слова - поступкам, не ведая, что надо жить в войне со всеми или по крайней мере хранить вооруженный мир, не догадываясь, что за доверчивость вас обманывают, за искренность предают, за доброту платят обидой. Иные так и живут до самой смерти в ослеплении чистоты, прямодушия и честности, до такой степени не тронутые жизнью, что ничто не в состоянии открыть им глаза. Другие, выведенные из заблуждения, растерянные, сбитые с толку, в отчаянии падают и умирают, считая себя игрушкой жестокой судьбы, несчастной жертвой гибельных обстоятельств и каких-то на редкость преступных людей.
Длиннобородые демократы считают патриотизм своей монополией, так же как люди в рясах - религию.
До чего же здорово быть или хотя бы думать, что ты молод! Да, да, все дело в этом! Когда больше не хочется бегать, - конец!
Добейся того же, чего и он. Сделайся министром, тогда и задирай нос. А до тех пор помалкивай.
Дорогой друг, влюбленный мужчина перестает для меня существовать. Он глупеет, больше того: он становится опасен. С теми, кто любит меня как женщину или притворяется влюбленным, я порываю всякие отношения, во-первых, потому, что они мне надоедают, а во-вторых, потому, что я их боюсь, как бешеных собак, которые всегда могут наброситься. Я подвергаю их моральному карантину до тех пор, пока они не вылечатся. Запомните это. Я отлично знаю, что для вас любовь - это нечто вроде голода, а для меня это… это нечто вроде духовной связи, в которую не верят мужчины. Вы довольствуетесь формами ее проявления, а мне важен дух.
Дружба между мужчиной и женщиной - отношения бывших или будущих любовников!
Думайте об этом, молодой человек, думайте дни, месяцы, годы, и вы по-иному станете смотреть на жизнь. Постарайтесь освободиться от всего, что вас держит в тисках, сделайте над собой нечеловеческое усилие и еще при жизни отрешитесь от своей плоти, от своих интересов, мыслей, отгородитесь от всего человечества, загляните в глубь вещей - и вы поймете, как мало значат споры романтиков с натуралистами и дискуссии о бюджете.
Дышать, спать, пить, есть, работать, мечтать - все это значит умирать. В конце концов, жить - это тоже значит умирать.
***