В исступлении праха, в мелодии жара,
на больничной кровати, очнувшись от тленья,
умирало забвенье, лишённое жала,
как в поэте – бессмертное стихотворение.
Это время разлуки не знает предела,
где болезнь, а где память, лишённая страха.
И душа закричала, лишённая тела,
и земля бесновалась, лишённая праха.