Что-то тяжелое зреет и зреет
В душах всех тех, кто родился не белым.
Может быть, зависть? А может и нет...
Это какой-то всемирный секрет.
Черным народам еще б доразвиться.
Чтоб не пугать европейские лица.
Да и характер свои поменять,
Чтобы не лезли все к ним управлять.
Это я к слову, о рабстве шла речь.
Черным досталось, чего уж там врать.
Я же о нас больше переживаю.
Желтым народам бы жить-поживать.
НО... То ли вся желтая раса устала?
Ведь ей от жизни досталось немало.
Все бы освоить нам желтым числом.
Да и культур не забыть за бортом.
Желтая раса, похоже, стара.
Ей успокоиться вроде пора?
Желтые мы, или все же метисы?
Разные все же казахские лица.
Малым народам, таким, как казахи,
Землю держащим под охи и ахи,
Крупных соседей не переиграть.
Так что приходиться нам выбирать.
С кем мы, с медведем? Или с драконом?
Трудно решать, все равно быть покорным
Нам всем придется... А делать-то что?
Только снимать о величии кино?
В этногенезе-то мы молодые,
Только печалит, что мало нас ныне.
Так расплодиться, чтоб землю занять
Нам пять столетий придется скакать.
Да и скакать, глянь, не хочет никто.
Ведь развлекухи вокруг-то полно,
А для детей нужно жизнь пахать,
Только закончишь - пора умирать.
Вот и не хочет народ выполнять,
То, что диктует история - мать...
Вечного нет на земле ничего,
Будем ли мы - не знает никто.
Может быть, будем, а может и нет,
Это истории вечный секрет.
Скольких великих народов уж нет,
Где-то в веках потерялся их след.
Так что не буду себя растравлять,
Хоть нас немного, но все ж управлять
Нами несложно. Лишь правила знать,
Это история может лишь дать.
Только остался один лишь вопрос.
Как же Китай до такого дорос?
Как сохранился, как разбогател?
Как же земли столько он заимел?
Вроде не воин великой Китай,
Как же построил он собственный рай?
Чем поступился и что защищал?
Шесть тысяч лет за кого он играл?
Или он вправду наследник Небес?
Кто же ответит мне здесь, наконец?