Стало голодно в степи донской,
Много в неё люда набежало
С Украины всей, как в Дон весной
Ручейки бегут водою талой.
"Ой,вы, молодцы,лихие казаки,
Собирайтесь-ка на волжские просторы,
Наточите острые клинки,
В пушках передёрните затворы.
Волю добывать пойдём и власть,
Зипуны боярские и деньги.
Погуляем,попируем всласть", -
Говорил ватаге Разин Стенька -
Атаман отважный удалой,
Истый сын казацкого народа,
И не старый и не молодой.
Где то сорока годов от рода.
Слухи поползли меж казаков:
Хочет отомстить Степан за брата,
За Ивана,что служил в Донском
Войске Долгорукова когда-
Отпуска у воеводы он
Попросил с товарищем. Не дали
Самовольно на широкий Дон
Казаки ушли,но их догнали.
Вынесен был смертный приговор
Им,как беглецам с царёвой службы.
Мысли-думы Стеньки с этих пор
Вороном над виселицей кружат.
По-над виселицей,по-над той,
Где качалось тело его брата,
Плакали скупой мужской слезой
Фрол и Стенька,скорбью объяты.
* * *
Может дело в горечи тех слёз,
Может дума о простом народе,
Может тяга к власти и свободе
Или вкупе всё - заставило всерьёз
Разина подумать о походе.
* * *
Как прослышали бояре да князья,
Что плывёт к ним "в гости" Стенька Разин,
Все ворота белого Кремля
Накрепко закрыть велели разом.
Стены и раскаты починить,
Караул расставить да из бойниц
В разинцев - разбойников палить
По сигналу колокольных звонниц.
В ночь над астраханскою землёй
Небо,как ворота, растворилось,
Искрами печными и золой
Вдруг с него на город повалилось.
В страхе караульные стрельцы
Прибежали в храм к митрополиту.
"Ой,вы,молодцы, - сказал он, - удальцы,
Много будет кровушки пролито.
Не на жизнь готовьтесь,а на смерть,
Ждать нельзя от казаков пощады.
Я и сам мог в детстве умереть,
Кто-то мне из них,а кто? - Бог весть,
В голову камнём попал площадным".
* * *
Лето. Утро. Звёзды в небесах
До единой все отсеребрились.
На высоких волжских буграх
Разинцы внезапно появились.
Залпы пушек грянули с Кремля,
Взвыл набат на колокольне белой,
Но их гулу грозному внемля,
Казаки на штурм рванулись смело.
По высоким лестницам гуськом
Забирались на крутые стены,
Но никто не жёг их кипятком,
Копья не метал... В Кремле измена!
Сами же солдаты и стрельцы
Перебили пушкарей и сотских,
Не смогли святители - отцы
Удержать от козней их бесовских.
Голутьба изменников царя
Принимала радостно,как братьев,
Под знамёна Стеньки - бунтаря
Новые подтягивались рати.
В схватке с казаками был в живот
Ранен воевода Прозоровский.
Между тем, со стороны ворот
Вознесенских въехал Разин с войском.
Царская осанка, гордый взгляд,
От природы статный и могучий,
На лицо немного рябоват,
До поры - до времени везучий.
На кафтане чёрном, что на нём
Блещут драгоценные каменья,
Стан охвачен синим кушаком,
Шапка красная в жемчужном обрамленье.
* * *
Кое-где защитники Кремля
Всё ещё сопротивлялись вору,
В нижней башне слышалась стрельба -
Собрались черкесы в ней,но скоро
Пули у них кончились,тогда,
Чуя,что их песня уже спета,
Из окон стреляли во врага
Мелкою серебряной монетой.
У Успенского собора толчея:
Головы стрелецкие и дьяки,
Сотские,подьячие - все,чья
Участь решена,кого казаки
Без пощады перебьют,в собор
Поспешали под святую кровлю.
Слуги принесли туда ковёр
С воеводой,истекавшим кровью.
Вслед за ними,дверь закрыв,вошёл
Друг его - митрополит Иосиф.
У дверей пятидесятник Фрол
Встал с ножом,кафтан стрелецкий сбросив.
Дорого решил продать врагам
Жизнь свою и тех,кто был в соборе.
Ждать пришлось недолго,в Божий храм
Казаки ломиться стали вскоре.
Крепкие засовы и замок,
Из железа кованые двери
Им не поддались,пробить их смог
Выстрел самопала.Кровь.Потери.
На руках у матери дитё
В тот же миг от выстрела скончалось.
Кто-то принял смерть через копьё,
Жизнь кого-то с шашкой повенчалась.
Многих перерезал Дура Фрол
Прежде,чем и самого,к несчастью,
До конца казак не заколол -
Был живым изрублен он на части.
* * *
Пленных посадили под раскат,
Ожидая разинского слова.
Прозоровский повторял: "Брат,брат,
Скоро буду я с тобою снова".*
Суд казацкий оказался скор:
Пленных по Степанову приказу
На расправу вывели во двор,
Да и порешили всех там сразу.
Банда атаманова секла
Обречённых до смерти мечами,
До палаты приказной текла
От собора кровушка ручьями.
Только воеводу на раскат
Возвели и ринули на землю...
Не рассвет в глазах его - закат
Отгорел,огнём объемля Кремль.
* * *
"Будет памятна боярам и князьям
Астрахань за батюшку и брата", -
Говорил Степан, Москве грозя
Кулаком,до хруста в пальцах сжатым.
Плотники во глубине двора
Мастерили виселицы пленным:
Раздавались стуки топора,
Пахло свежеструганным поленом.
Привели подьячего. Его,
Как секретаря при воеводе,
Атаман спросил: "Где,у кого
Спрятана казна?" "Так на подводе
Вывезли её государю,
В городе давно её уж нету.
Я,ей Богу,правду говорю!"
Не поверил атаман ответу.
"Скажешь правду,на Москву пущу".
"Было б хорошо, - сказал подьячий, -
Я Москву так до смерти хочу
Поглядеть.Но я казну не прячу".
"Наглядишься до смерти! А ну,
Покажите-ка Москву ему,ребята".
Под ребро тут кто-то крюк воткнул
В тело парня,ставшее,как вата.
Точно также принял свою смерть
И Гилянский,* ужасом объятый.
"Значит,и твоя судьба висеть", -
Ухмыльнулся батька рябоватый.
В тот же день он допросил и двух
Сыновей невинных воеводы -
Не сробели,был силён в них дух,
Данный им с рожденья от природы.
Ничего не вызнав о казне,
Приказал повесить Разин братьев.
Раненой волчицей в стороне
Выла,потеряв рассудок,мать их.
* * *
Загуляли разинцы, да так,
Что перемешались смех и слёзы!
Батька - медовуху пить мастак -
По Кремлю шатался не тверёзый.
Вдов стрелецких и девиц младых
Казакам своим он отдал в жёны
Без благословения вятых,
Без отцов,на свадьбах посажёных.
Учинил в Кремле большой грабёж;
Из домов боярских и дворянских
Всё добро свозили на делёж -
От посуды до червонцев царских.
Протрезвев,повёл,как к алтарю,
Войско своё к Волге для присяги.
Словно самому государю
Присягали Разину казаки.
* * *
Лунный свет в потёмках,словно вор
Сквозь решётку узкого оконца
Пробирался в каменный собор,
Оставляя за собой дорожку.
"Что,Лазунка,сам ли видел ты
На Москве с моим лицом болвана,
Коего анафеме попы
Предали на площади Ивана?"
"Сам я,батька,как тебя сейчас.
Подожгли и предали проклятью!"
"Чую,казаки сбегут от нас,
С кем Симбирск на Волге буду брать я?
Думаешь,изменник Васька Ус?"
"Думаю,что да! Не ты же Шпыня
На Москву заслал?" "Не я.Клянусь.
То Лавреич.Не простил доныне
Видно мне красавицы Зейнеб,
Мстит за персиянку молодую".
Вспомнилось: луна,как белый хлеб
Окуналась в брагу медовую,
Что в ковше его была,когда
Обнимал княжну другой рукою.
"Любишь ли?" - спросил, - "Нет,никогда", -
Прокатилось с ветром над рекою.
И другое вспомнил: Васька Ус,
Ослеплённый юной персиянкой,
Говорил:"Пусти,не то решусь
На побег с твоею полонянкой".
Не пустил. Ясырку* в цвете лет
Бросил в разыгравшиеся волны:
"Нету бабы и проблемы нет", -
Думал,направляя к брегу чёлны.
* * *
Пел Лазунка, Разин водку пил,
Из яндовой* мёд черпал без меры,
Да иконы во хмелю рубил,
Отрекаясь от Христовой веры.
Словно он поломником не был,
Словно не ходил на богомолье,
Не вдыхал дымок паникадил
И не ставил свеч по доброй воле.
И привиделось ему: со стен
Старики сошли в одеждах чёрных,
Бороды седые до колен,
Головы их в клобуках просторных.
С клироса собора лился хор,
(Отчего-то он вверху слышнее).
Среди старцев сам он - Стенька вор
С крепкою верёвкою на шее.
Князь Владимир вышел наперёд
В красном коце* с мехом соболиным,
Прокричал: "Анафема!", и свод
Отозвался эхом ему длинным.
А затем,достав из ножен меч,
Разина ударил он с размаха!
В тот же миг погасло пламя свеч
И в окно забила клювом птаха.
Похоронно взвыли старики,
Обступая вора чёрной тенью,
Сердце Стеньки сжалось от тоски...
"Жив я!",- крикнул,бросившись к виденью.
По ступеням грузно побежал
Прямо вниз к большому аналою,
Да не удержавшись,вдруг упал,
Потянув покрышку за собою.
Антиминс* тот с головы до пят
Принакрыл,как одеялом Стеньку.
Он уснул,тяжёлым сном объят.
Засыпал Лазунка по-маленьку.
Постучали.Подойдя к двери,
Он спросил: "Кто там?"
-"Нечай".*
-"Что надо?"
-"Тут бочонок с водкой...Отопри...
Атаману дьяки шлют...Услада!"
Сын боярский к двери подошёл
Дар принять,но в сердце пулю принял,
Разглядеть успел,валясь на пол,
На Москве им раненого Шпыня.
Внутрь храма быстренько вбежав,
Поискал тот Разина глазпми.
Пусто.От свечей исходит жар,
Стол с питьём стоит под образами.
"Фу ты,чёрт,- сказал он,- как темно,
И в алтарной никого не видно".
Шум заслышав,выпрыгнул в окно:
"Самого то не застал.Обидно!"
* * *
Покидая Астрахань,Степан
Горевал о друге своём милом.
Край степей,песчаных бурь,морян
Чуть не стал и для него могилой.
Ус,прощаясь с Разиным,твердил:
"Возвращайся",(не моргнул и глазом).
В это время Шпынь,что было сил
Под Симбирск скакал с его наказом:
Порешить,разрезать на куски
За обиду,что нанёс напрасно!
Обливалось кровью от тоски
Сердце Васьки по Зейнеб прекрасной.
* * *
Как непредсказуем путь земной:
Жизнь порой не даст,что ожидаешь,
А чего не ждёшь и не желаешь,
Поднесёт на блюдечке с каймой.
* * *
Думал Шпынь,что с Разиным покончив,
Будет он служить государю,
Только в той же сечи,ближе к ночи,
Потерял он голову свою.
Васька, атаманивший на Волге
Вместо Стеньки,преданного им,
Упивался властью,но недолго,
Был червями съеден он живым.*
Прежде сбросив заживо с раската,
После пыток на Пороховом,*
На землю Иосифа - тот свято
Прожил жизнь и умер со Христом.
Сам же Стенька,мысливший когда-то,
"извести бояр всех на корню" -
Не извёл,но вместе с Фролом-братом
Под Кагальником попал в их западню.
* * *
Закатилась Разина звезда
На болоте Козьем* окаянном,
Здесь,где маков цвет и резеда,
Божий гнев пронёсся над Степаном.
Медь заката облила кресты,
Храмы захлебнулись от трезвона,
Бунчуки иль конские хвосты*
Рухнули под царские знамёна.
* - брат воеводы Прозоровского был убит при защите Кремля.
* - царевич Гилянский - сын Гилянского хана,взятый Разиным в плен.
* - ясырка - пленница.
* - яндова - большой низкий сосуд.
* - коц - старинный плащ.
* - антиминс - покрышка престола в церквях.
* - Нечай - пороль донских казаков, от имени знаменитого батьки Нечая.
* - Василий Ус умер червивой болезнью.
* - здесь Пороховой двор в астраханском Кремле.
* - Козье болото - лобное место в Москве.
* - бунчуки иль конские хвосты - символ власти у казачьих атаманов.