Вот пригрезилось, вот подумалось:
сгинул день, пропал на корню.
Что осталось мне, века грубость?
Но ни чту её, не храню.
Ах, как тонки твои пальчики...
и по клавишам наугад
разлетаясь, смеялись зайчики,
за гардиной бродил закат.
Между двух огней мир спрессованный,
пусть не познанный, но родной.
И сгорал в огне не рисованном,
когда вниз, не дыша, головой.
Всё по старому, всё по- прежнему...
Что во сне, что на яву
светит звёздочка с той же надеждою,
и клюю на неё и клюю.