Я остался во тьме,
В той проклятой войне,
Где поднялся, сдурев, брат на брата.
Не родившись, лёг прахом в пожарной золе...
И найдут ли теперь виноватых.
Мама, ты так ждала,
И в надежде брала
Вышиваночку детскую в руки.
Но не знала, родная, что эта война
Обрекла нас на смертные муки.
Захлебнулся от крика разорванный рот,
Ты ползла, уповая на чудо,
Прикрывая руками округлый живот.
Над тобой, хохотали паскуды:
"Очень хочется жить,
КолорАдов плодить?
Подыхай, москалей инкубатор!"
Мама, лучше не видеть, не слышать, не быть,
Чем родиться средь своры проклятой.
Где младенцев ведут на войны эшафот,
Где безумием души накрыло,
Где на бойню людей загоняют, как скот,
Самостийно продажные рыла!
Мама, мы в тишине,
Мы в холодной земле,
Нам не страшно теперь и не больно.
В жизнь захлопнулась дверь на кровавой заре...
С нас довольно, довольно, довольно.