Сказ о вольнонаемной царице княжества удельного

На земле белгородской, в месте заветном, в тереме сказочном жили - были добры молодцы, да красны девицы. Песни пели, хороводы водили, кукол мастерили да детей потешали. Но не было у терема хозяина крепкого, так один за другим – да повывелись. И пришлось самому искусному мастеру, в чужой земле искать правителя. И привез он с далекого севера чужеродную правительницу. Да привез не одну, а сподвижниками верными, дабы наладить производство бесперебойное, да тем самым снискать славу вечную среди крестьян поместных. И привезла она с собой меч булатный, для усмирения непокорных. И настало лихое время для обитателей терема сказочного. Царица та оказалась норовистой, несговорчивой да обидчивой, да крикливой без меры бабою. И попрятались красны девицы по светелкам своим, да по горенкам. Схоронилися и добры молодцы, и не кажут они лика светлого лишний раз в хоромы царские. Как бороться с напастью эдакой, до сих пор никому не ведомо. Но со временем приспособились люди добрые, поверх долга, чести и совести почитать царицу матушку. И потянулись в палаты царские доносчики, обо всем царице докладывать, не сказал ли кто слова лишнего, супротив государыни, аль указов ее самодурственных. И за время ее правления немало головушек покатилось со ступеней крыльца царского. Поговаривают старожилы, что полсотни человек извела она. А в последнюю годину, совсем залютовала правительница, 16 героев терем царский покинули, да на прощание честной кровию да слезами окропили покровы одеяния царского. Ох, не добрая по земле покатилась славушка. Что дескать надумала правительница власть захватить во всем городе. Да ходит по людям государственным, с подношениям, да с речам льстивыми, а в тереме своем лютует пуще прежнего. Как же с этой бедой то боротися, да найти на нее управушку. Среди злодеяний не виданных, об одном нету мочи молчати. Извела она самого искусного мастера, Юрия свет Михайловича. На тропиночке узкой столкнулися, да у камня заветного и застыли. А камень тот у истоков стоял «праздников и будней, радостей и печалей…» правления царского. И сказала царица: «Упрямиться искусный мастер свет Михайлович воле моей царственной никому до сих пор не дозволено. Иль исполни что я велю тебе, иль сечен будешь розгами. Дело есть у нас общее, и трудиться обязан на благо ты, мое и моих приближенных!» И воспротивился тут искусный мастер, царице тогда ответствовал: «Воля ваша государыня – матушка, понимаю что несдобровать мне. Но великой сей несправедливости, не бывать на родимой сторонушке. Коль изволите Вы посла заморского пригласить бытописать житие наше, да отдадите ему грамоты мной, да боярыней Галиной Степановной писанные, так не ждите от меня Вы служения. И отныне не бывать в царском тереме, справедливости да света небеснаго!». «Мне перечить! – вскричала царица – Делать будешь что Тебе велено. Сам напишешь сие сказание, а заморский посол станет автором. А не то, не снесешь буйну голову!». Так и вышло, в изгнании молодец и окончил свои земные дни. А владычица терема сказочного, до сих пор в своих хоромах властвует. Не бывать на земле справедливости.