Чудо рыжее трется о ноги,
Не мурлычет, в глаза мне глядит…
Провожая меня в дорогу,
Он оставить меня норовит!
То на руки запрыгнет, то выгнется,
Мол, погладь по спинке меня,
То из рук вдруг стремительно вырвется,
Вперед, будто ветер, летя…
Разобиженный, спать уляжется,
Хитрый глаз лишь в прищуре сквозит,
Вдруг, по-моему, мол, окажется,
И хозяйка тогда не сбежит!
Что за хитрости, что за глупости,
Отпусти, не держи, мне пора!
Пожелай мне в дороге везучести,
И ни пуха мне, ни пера!!!
Вновь июль, раскален до предела
И опять я потери несу…
Я проститься с тобой не успела,
Вытираю беду-слезу.
Жил на даче ты вольно, спокойно,
Ты владенья знал точно свои,
Выполнял назначенье достойно,
Ловлей мышек всю ночь, до зари.
Ты меня встречал громким криком,
Мол, чего ты так долго не шла?
Подставлял свою спинку изгибом:
« Помассируй, меня до хвоста! »
На руках моих тихо мурлыкал,
И, уткнувшись в мое плечо,
Словно чувствуя скорую гибель,
Ласки ты отдавал горячо.
В ночь июльскою криком беспомощным
Звал с далекой улицы нас,
Где собаки, с цепей ночью спущены,
Разрывали тебя в этот час.
Ты как мог от них отбивался,
Разорвать себя ты не дал,
Но до дома ты все ж не добрался
На соседнем участке упал.
Там нашли тебя добрые люди,
Ведь любила округа тебя,
Все в печали тебя хоронили,
Моего золотого кота.
Вновь июль раскален до предела…
К богу я обращусь с утра,
Чтоб душа твоя прилетела
И вселилась …в другого кота.