Её трепала ностальгия
Лишь до границы. На границе
На смену ей пришли другие
Соображенья:
- Да, не Ницца,-
Она сама себе сказала
И, отъезжая от вокзала
(Хотя какой там был вокзал –
Чумазый, пыльный полустанок,
Где лишь клопы и тараканы),
Решила:
- Чёрт бы её взял!
…А поезд трясся как в падучей,
Как будто ехал не по рельсам,
А непосредственно по шпалам.
И билась ложечка в стакане
Ополоумевшей пичугой.
Как изменилось всё мгновенно:
Всё те же, вроде бы, берёзки,
Всё те же сосны, те же стены.
И точно так же пахнут доски
На полустанках. Только ноги
Болят сильней, хотя в дороге
Укрыты пледом шерстяным
Всё время были. Только кашель,
И почему-то руки пляшут
И всё дурные снятся сны.
…А поезд двигался всё дальше
И уносил её всё ближе
К той, никому ненужной встрече
С ненужным прошлым, и, конечно,
Исход известен был заране.
…
И расставанье, расставанье,
И только слышно:
- Аня, Аня!
И в голове колокола
Звонят к отъезду:
- Яша, Яша!
Вот вещи, вынесите их,
Оставьте только нас двоих!
И снова, снова руки пляшут…
Ах, вероятно, неспроста
И там и здесь трясучка, морок,
Существование измором
И пустота, и пустота.
…А поезд мчался, мчался, мчался.
И выло сердце. Ноги мёрзли.
И билась ложечка в стакане
Всё тише, тише, тише, тише…