Безнадёжно пространство стандартной квартиры.
Даже эхо здесь стало – с прямыми углами.
Бредят в сумерках длинного дня миражами
Переплётом оконным клеймённые дыры:
Четверть неба закрыла распятая птица,
Клён застывший – тупик первозданного взрыва,
И слепого огня тёмно-ржавая грива
Над обугленным чучелом солнца клубится.
Здесь уже ничего изменить не удастся.
Стоек в комнатах запах пространства пустого.
В стёклах окон колеблется снова и снова
Замурованный в куб силуэт постояльца.
Только запад истлеет и пепел осядет –
Человек ляжет спать, положив в изголовье
Черновик этой жизни, написанный кровью –
Где он сам себе правнук и сам себе прадед.
Будут чёрные звёзды на пашни срываться.
Будет тешиться ветер обносками пугал.
Человек, в самый дальний забившийся угол,
Будет спать и тихонько над чем-то смеяться.
1991 год. Из книги "Шар времени" (2001)
Иллюстрация Елены Зерновой (по фото Лары Нуар)