Александру Медянику
Сурово Киев хмурил бровь,
Молился Краков... А Варшава
Цвела, как первая любовь,
И до упаду танцевала.
И сердце девы трепетало,
Когда, в бесценных соболях,
Варшава нежная восстала
В живых Мицкевича стихах.
И встали тёмные гробы
Везде, где прежде были балы...
Ходили плети, топоры
По телу белому Варшавы.
И не за совесть, а за страх
Трудились смирные солдаты...
У ваших виселиц и плах
Бледнели пылкие прелаты.
Сурово Киев хмурил бровь,
Молился Краков... А Варшава
В снега и степи провожала
Своих сынов.