во имя отчима, пасынка и порочной плоти,
какого чёрта, скажите, вы так живёте?
набились в город совсем как сельди,
в соседних комнатах – все соседи.
не сын, не дочка, не дед, не бабка -
тут и в квартирах сплошная давка.
в соседних комнатах все чужие,
случайно, временно, проходные.
да что там в комнатах? если койка?
ещё и платят за этот столько,
что раз по десять, и будет домик,
и даже маленький огородик…
в лесу! в деревне! в горах! у моря!
и жить спокойно, не зная горя.
квартир здесь много, но нет уюта.
бегут и едут, но вот живут ли?
едят в Макдаке, в «Контакте» дружат,
по кольцевым беспокойно кружат.
искали места себе под солнцем,
а оказались в большом болотце.
кому зарплата, кому «ивенты»,
кому карьера и факультеты…
и всё наскоком, всё мимоходом,
и так проходят за днями годы.
куда ни ткнёшься – придёшь на площадь.
и вечный дождь триколор полощет…
какого чёрта?
и жить, как бобыль?
самовлюблённым, одним и гордым?
амбициозным и инфантильным,
любви учиться по порнофильмам?
какого чёрта
так виртуально,
так иллюзорно,
самообманно
считать, что счастлив,
что всё в порядке…
когда теряешь в вечерней давке
ладонь ребёнка, нательный крестик,
кольцо на память и номер друга…
домашний адрес, портрет любимой –
и так по кругу, и так по кругу:
теряешь девственность, честь и совесть.
и пишешь нынче чужую повесть…
потом лет в сорок тот самый поезд
везёт тебя умирать домой.
в чём и приехал. а сзади город
смеётся в спину пустой дырой.