Ангел смотрит в чрево суши,
видит Ангел наши души,
мы живём под небесами
с погрустневшими глазами…
Станет страх копытом биться
под хвостом у кобылицы,
и златая колесница
побежит по облакам…
Было чёрным, было белым,
оглянуться не успела,
причитала и молилась,
лодка к берегу прибилась…
А в той лодке каждой твари
нагрузил Господь по паре;
свет ко тьме приревновали
те, кто были на земле…
И прощённый, и распятый,
и ботинками примятый,
и ни в чём не виноватый
прорастал через асфальт…
Прорастал и пах заветом –
буйным морем, диким ветром;
я бы стал тебе ответом,
но хочу спросить и сам…
Бей, шаман, в звенящий бубен,
твой напиток не пригублен,
не испит до дна колодца,
а на дне сияет Солнце…
Так танцуй же, дева в красном,
ты отчаянно прекрасна;
и тоска давно забыта,
вся душа моя открыта…
Для больных, просящих воли,
добрый взгляд спасёт от боли,
знал бы тот, кто недоволен,
сколько стоит этот взгляд…
Но он издревле бесплатный,
необъёмный, неохватный;
вот и миг невероятный –
в летний зной вдруг снегопад…
Смотрит Ангел в чрево суши,
ищет Ангел наши души,
мы живём под небесами
с поседевшими глазами…
Станет страх под сердцем биться,
молодая кобылица,
как златая колесница,
побежит по облакам…