Белый мягкий листок я на стол положу чуть несмело,
И придвинусь к окну, чтобы было побольше тепла.
Может быть, я опять новый стих напишу неумело,
Про махровую осень не знаю какого числа.
Или может о том, что со мною внутри происходит,
Что в огромном клубке и отрада,надежда и боль,
Эти дни - фонари, так печально незримо проходят
По бокам автострады, большой и немного пустой.
Не хватает мне слов, и эпитетов нежных и звонких,
Чтобы - бах! И читатель их вечною жертвою стал.
В моем чае ледок новорожденный синий и тонкий,
Моего не таланта он храброю гибелью пал.
Где взять сил, чтобы лезвием - хрясть! и по телу,
И стихами людскую броню процарапать насквозь?
Знаю я, быть поэтом не женское дело,
Я должна с этой мыслью идти окончательно врозь.
Я сплошной непоэт, отчего тогда руки трясутся,
И душа пребывает в великом ознобном жару,
И слова, мысли, строчки отчаянно бешено рвутся,
Я порой их совсем на цепи удержать не могу.
Белый мягкий листок я на стол положу чуть несмело,
И придвинусь к окну, чтобы было побольше тепла.
Может быть, я опять новый стих напишу неумело,
Про махровую осень не знаю какого числа...