Вот я и стал у времени в опале,
И некого в немилости винить.
Восторг и удивление пропали,
Как и желанье что-то изменить.
И неуют осенний стал мне ближе,
Чем глупая восторженность весны.
Распад и увядание предвижу,
Что всем на этом свете суждены.
Ещё вчера бежала кровь по венам,
Но, остудив её чредой потерь,
Воздвигло время каменные стены,
Мне приоткрыв единственную дверь.
В душе прибрался я перед дорогой,
Какие вспомнил, замолил грехи.
Наполненный торжественной тревогой,
Готов прилечь под скорбный балдахин.
Укутавшись смиреньем и печалью,
Дождусь, в уже сгущающейся мгле,
Я женщину под чёрною вуалью,
Любившую так многих на земле.
Той женщине не вправе отказать я,
Прошу лишь не заигрывать со мной -
Мгновенно сжать смертельные объятья
И дать душе умчаться в мир иной.