Её губы лоснились и трескались,
Распадались на хлёсткие швы,
Уходила, гремела подвесками,
Платье-шорох засохшей травы
Поднималось, по коже пупырышки
Расстилались от капель росы,
Пальцы, сжатые в плотные пригоршни,
Неумело хватали посыл
Звёзд серебрянных стылые россыпи,
Завивался подо;л в ряд стеблей,
А луна обрастала всё косами,
Под глазами набухла болезнь
Полукруглым оттенком безвременья,
Проползала пыреем в окоп,
Напрягая промокшее зрение,
Прикасаясь несмелой рукой
К отмирающим снам, а с запястья
Соскользнул только шёлковый бинт
На углы костенеющих свастик,
Не буди, белый мир ещё спит.