Когда лес оживал, шелестели березы напевно,
Когда судорог пальцы сцепили без продуха грудь,
Мои руки в карманах тряслись беспрерывно и нервно.
Мой рассудок белился, поняв неизбежную суть.
Так пронзительно, строго, немного возвышенно-нежно,
Так тепло и безбожно, напротив, глядели глаза.
Шелестели березы так горько, серо, безнадежно.
И предательски быстро, безмолвно бежала слеза.
Через силу проститься и больно пришлось улыбнуться.
Мой рассудок кружился, а руки зажались в кулак.
Мне б очнуться, проснуться, и лишь до тебя дотянуться.
Никак.