Пальцы в крови. Глухое стаккато спиц,
И – диссонансом – гулкая дробь капели.
Тщетно – не тает лед в глубине глазниц,
Длинные косы намертво побелели.
С той стороны – весна, изнутри – чума,
Птицы галдят, сирена ревет спросонок.
В городе знают: Эльза сошла с ума,
Как получила дюжину похоронок.
Всех привезли в осеннюю хмарь и стынь
И положили мерзлой земле в объятья.
По-над рекой белеют в рядок кресты,
Будто бы строй по-прежнему держат братья:
Петер и Йорген, Мартин и Олаф, Ной,
Ларс-заводила, Каспер-тихоня, Ивар…
Эльза обходит кладбище стороной,
Лишь у ворот охапками рвет крапиву.
Губы у Эльзы – бледный заросший шрам,
Сердцу в груди у Эльзы темно и тесно.
Эльза стоит у церкви по вечерам,
Тянет без слов тоскливую злую песню.
Завтра Остара*, станут длиннее дни.
Струйкой сочится свет из-за плотных ставен.
Если не струсишь, в щелочку загляни:
Эльза плетет последний по счету саван.
______________________________________________
*Остара - день весеннего равноденствия