шевелитель горы, колыхатель небес,
он пришел Прометея навроде,
если б видели — высохли б сто поэтесс
по нему в среднерусской природе.
на из комнаты взятое кресло-кровать,
отодвинувши мятые шмотки,
он присел, закурил, попросил не мешать
и еще, разумеется, водки.
на мое осторожное: «чо это за?» —
непривычно притих холодильник,
и, случайно попавшись ему на глаза,
отключились тиви и мобильник.
было слышно, как нервно спустил унитаз
и мгновенно наполнился снова.
встрепенулся в лампадке огонь и погас
в ожидании крепкого слова.
на груди у пришельца сверкнула медаль
«чемпион всевозможных ристалищ»,
задрожало стекло, и послышалось: «аль
не признал свое эго, товарищ?»