Я врал, когда так гордо говорил,
что в жизни я боюсь лишь человека,
что смотрит в зеркало с утра,
свои угрюмо так насупив веки.
Я врал, когда так смело выражался,
что нет другого в жизни страха.
Что прочьи излиянья чувства этого смогу
одной рукой своей смести замахом.
Соврал я. На дне души давно поставив свои сети,
и день, за днем царапая меня внутри и пробивая плетью,
проникнув года два как смело,
живет там страх – по жизни не успеть…
и я несу его, и от него страдает мое чрево.
Да, я боюсь. Не воплотить мечты свои в реальность
и не вкусить по жизни счастья,
да я боюсь, ведь времени по счету совсем малость…
и ошибаетесь, раз думаете, что много нам осталось.
Я так боюсь, что не увижу я детей своих улыбок,
что не смогу я в старости из золота клепать в тепле домашнем рыбок.
Я так боюсь, что заработавшись однажды – взгляну на календарь,
и от узревшей даты все тело вздернется мандражно.
Боюсь, что не успею многого по жизни:
что не успею воплотить задумки молодые,
веселые, серьезные, и здравые, и пусть дурные.
и что в погоне за успехом меня охватит желчь,
пролившись в душу словно щелочь,
и что в итоге буду у корыта с бедностью, считать в кармане мелочь.
А вам не страшно? Извольте глянуть на ту дату,
что в паспорте так аккуратно наброшена чернилами,
задумайтесь немного, вы прожили достаточно.
А жили вы счастливыми?
И что успели сделать и много ли улыбок подарили,
и что успели сделать для счастья своего,
иль может быть, других счастливыми вы сделали,
а о себе вы вовсе позабыли?