Ещё октябрь не предвещает слякоть,
И плоть не тяготит занудной грустью,
Такая красота, что хочется заплакать,
О, я приехал – здравствуй, захолустье!
Здесь Бог оставил всё, как сотворил,
В Раю, наверно, так же лучезарно,
Мне кто-то в детство двери отворил,
Где до сих пор висел замок амбарный.
Я в нём побуду, может, до среды,
Затем уеду. Соберусь и сгину.
Осенний дождик смоет все следы,
А детство будет вслед глядеть мне в спину.
Ты не гляди и не беги мне вслед
Собакою хромою лопоухой,
Я был тобой обласкан и согрет,
И сыт вполне я был ржаной краюхой.
Я от тебя сбежал ещё юнцом
И в поезд сел на тихом полустанке,
Мне согревали грудь под пальтецом
Ржаного хлеба тёплых полбуханки.
Я уезжал отсюда навсегда.
Куда-нибудь. На край земли. Подальше.
И вот опять приехал я сюда,
Я стал другим. Я не такой, как раньше.
Одет по моде, деревенский «лапоть»,
Вдыхаю воздух детства... Лепота,
Такая красота, что хочется заплакать,
Ах, как бездарно тратил я лета!
Я ухожу. Не надо вслед бежать,
Мне будет сниться рай твой лучезарный,
Я ухожу. Не надо провожать.
Повесь опять на дверь замок амбарный.
В чужом краю я многого достиг,
Пресытила мне душу жизни мякоть,
Я был юнцом и вот – почти старик.
И почему мне хочется заплакать?