* Написано под впечатлением от южнокорейской дорамы «Каин и Авель», но, как мне думается, что может быть и вполне самостоятельным произведением...
Взгляд упирается в недра зеркала –
Ну, что ты опять там, болезный, высмотрел.
Столько сгорело у вас времени,
Но прошлого камни все так же высятся:
Развалины где-то в душе.
«Вчера» не вернуть уже…
А было… Друг против друга. Черно-белый контраст.
Две характерные роли: кто-то из вас предаст.
Кинжал одному, другому – колючий терновый венец.
В сборе актеры, но если это еще не конец?
Если выживет Авель, спасенный искренностью своей,
Узнает, что брат его – Каин… И станет опасней? злей?..
…Наверное, кто-то с Неба вдруг снизошел к Земле –
Клеймом прожигает тело опухоль в голове,
И пусть вокруг оптимисты «Выживешь!» говорят,
Ты понимаешь, что это – твой персональный ад,
А впереди – угасанье. Медленная смерть.
И вечный костер, в котором придется тебе гореть…
…Жутко, но Авель рядом, хоть предан десятки раз.
Он – тот, кто, наверное, сможет спасти твою жизнь сейчас.
«Прости меня! Слышишь, я каюсь!» - так хочется крикнуть в ответ,
Но вслух только: «Убирайся – на тот или этот свет!»
Ну, что ж ты застыл, оглушенный, бывший «любимый» брат?
Считаешь, во всех преступленьях я лишь один виноват?..»
Застыла рука на подлокотнике кресла.
«Странно, что таким, как я, в мире тоже есть место…»
Раз за разом шепчет Авель: «Исправим» -
И искренне верит, что примет поддержку Каин:
«Ты же ведь брат мой сводный, единственная семья…»
Жаль, но от змеи рождается только змея…
Выдрали жало – вместе с отеком мозга.
Только душевные раны не вылечить просто…
Застывшая груда обломков в каркасе скелета,
Жизнь так бездарно, невнятно, фальшиво пропета,
Раздербанена на мелочи медный звон.
Парализованный, гаснет в горле тяжелый стон.
Душу выжрала зависть, все поводы – ерунда.
«Не прощай меня, брат: ни сейчас, ни впредь – никогда!»
…Но в ответ ты внезапно слышишь твердое честное «Нет» -
И, за руку хватаясь, выходишь с братом из тьмы на свет…