Тебя я, как прочитанную повесть, на полочку упрячу навсегда. Четыре года ты давил на совесть. Да, в наши – то преклонные года немыслимая блажь - такие чувства, такая тяга плоти и души! Просила я в порыве безрассудства: - Не надо ничего! Живи! Дыши!
Но ты пугался, заслонясь семьею, бежал как очумелый от судьбы, тебе привычно стало быть судьею, ты
слышать не хотел мои мольбы. Тебя от сердца отрывала с болью, от плоти -- плоть, от крови -- кровь -- долой!
И упивалась жертвенною ролью, но сердце мне твердило, что ты -- мой!
Проходит все, прошла и эта тяга, закрыта повесть, ты прочитан весь. Теперь я, как и ты, душевный скряга
и не осядет мути этой взвесь.
Тебя я, как прочитанную повесть, повторно не открою никогда и лишь любви и ненависти помесь, оставят
след на долгие года в надежно замурованном блокноте. Ни авторства, ни время, ни имен, потомки, не ищите,
не найдете, читая эту повесть всех времен.
23.10.2013