Свалявшиеся гривы у коней,
А шкуры цветом изжелта-молочны.
Их всадники ведут среди камней
Четвёртый день, в честь поручений срочных.
Кто был заколот нужно рассказать,
Кто был отравлен или в пропасть сброшен.
Все – ветераны. Им ли – и не знать,
Как поступают, когда гость непрошенный?
А нет оруженосцев, никого.
Тот скорбный караван дурных известий
Ведь не исправит вовсе ничего.
Дурные – так дурные, тоже вести.
Частенько пьют зелёный свой отвар,
Ночами же костёр не разжигают.
Так! Снятся реки и лесной пожар,
Как в море льды неотвратимо тают,
Как девственность поругана и сломлена
Паяцем ловким, едким острословом;
Топор срубает голову. Исполнена
Вся летопись из жизни и готова.
Убьют самих, убьют до одного!
Истычут копьями, и кони передохнут.
Кого-то будут звать, а нет его.
Иное лишь на месте. Что иссохнут
Все травы луговые, лишь тогда
Осада замков главного правителя
Здесь образумит, пусть не навсегда.
Спешите же вперёд, всего лишь зрители…