Она для него как вспышки слепая боль. Она для него - душа что ещё осталась. И строчки что пишет - тоже почти его... Пропитаны прошлым. Только вот - не встречались... Откуда всё знает? О боли в его душе. О том, как в вечер в ребро крадётся тоска... О том, как сушит ночь и скребёт уже ругая прошлое и никак увы, не запьётся... И пьёшь всё пьёшь... и водка уже - вода. Не помогает... Тянешься, как к святыне. А там, за окошком где-то бегут поезда. И, может кто-то тихо зовёт по имени.
Так хочется выплеснуть всё что лежит внутри, что накопилось стопкой за столько лет, но вновь читая её ты шепчешь - Смотри! Ей тоже больно, но дарит она лишь свет. И тянутся руки, и хочется взять перо. И написать о том, что вернулось вновь - Лучом от солнца счастье прокралось в твою кровать... О том, что стало от строчек её светло.
И сердце снова бьётся, сильней стучит. И, знаешь точно - напрасно в гранит ты прятал. И верить хочется - прошлое отболит, уйдёт назад и останется за закатом.
Ты ей позвонишь...
Только вот в трубке - лёд.
А ведь казалось - эта уж точно примет
И всё прекрасно... как там? - вся боль пройдёт и словно нечисть ночная под утро сгинет.
И не вдомёк тебе, что своё тепло... точнее то, что сегодня ещё осталось
Она давно поместила в прочное оргстекло. Всё остальное маска. В душе усталость. И нет иллюзий. Жизнь это лунный свет. Дорога к дому, там где никто не ждёт. Проложен путь. Не поменять билет. И не получится лёгкое волшебство. Уже расписано всё что лежит вокруг. И нету права что-либо здесь менять. И ей везёт, потому что есть рядом друг, который снова учит её стоять. И, что бы ни было - Гром, обрушенье скал, луна расколется, звёзды сойдут с орбит. Она всё помнит - как друг её поддержал, и даже взгляда в сторону не простит.
А ты от горя стервой зовёшь её. Кидая матерно-горькое слово дрянь.
И снова к стопке тянешься всем назло. И ничего вокруг не решил менять...
Мне очень горько видеть что это так, но ты же знаешь что каждый себе кузнец.
Я тоже знаю, как по стеклу она идёт по лестнице белой неся венец
***