38. Четвертое письмо к Марии Райтер

Дима А
Грифон и Горбун

Вот еще один, - сказал Грифон, шурша газетой –
желающий любви и излучающий позитив
умер от передоза антидепрессантов
Или от того, чем он их запивал.
Сколько их таких прошло мимо тебя, Горбун?
Ты сидишь здесь так долго с мрачным видом,
Что кажется, застал основание Асгарда Ирийского
Или еще какой-то баснословной фигни.
Говоришь, неплохой был город?
Это, наверное, потому что именно там сочинили
эту странную песню про грозный Терек и высокий берег
Которую ты бормочешь время от времени
Совершенно не попадая в мотив
Впрочем я ничуть не удивлен.
Твой народ до сих пор поет песни, в которых едва разберешь слова
А смысл и вообще можно искать годами и не найти.
За что их и не любят здесь
Где все должно быть понятно и без подвоха
Где вчера все равно, что никогда
А завтра « завтра это так далеко, что кто его знает»
(Ну вот, теперь и я заразился от тебя).
Этот мир – пойми, наконец, или просто запомни:
Он прекрасен только тогда, когда нет никакого вчера и завтра
А есть только сегодня.
Но ты упрямо смотришь в облака. Что ты видишь там, чертов Горбун?
Нелепая шутка скульптора, окаменевшая по недоразумению
Нет и не было никакого Асгарда, Аркона, Великой стужи и Звездного храма !
Ни в одной священной книге про это нет! Ни один пророк про это не упоминал.
Только твои дурацкие песни, да прабабкины враки,
Сочиненные, наверняка, только для того, чтобы скоротать долбанную полярную ночь.
Ты не купишь меня на это, слышишь! Я крепко стою на ногах.
За мной сила, цивилизация, прогресс и все что положено.
А что у тебя есть Горбун?"
--------------
Горбун по обыкновению ничего не ответил и только взглядом показал Грифону на дальний угол неба, где среди облаков становилось видно, как из пучины волн неспешно всплывает Китеж-град.