Иксы, игреки, гаммы и граммы,
Кто за кем, для чего - непонятно,
Выстрел в вакуум, крик дикой ламы,
Книга, как пса одеть нарядно.
В супе куклы, театр и манго,
Классно быть мной и стать сразу мэром,
Как сказал даже Йомби Опанго,
Куклы пьяные, голые в меру.
У бокала Сибирской короны
Икс и игрек сидят нетрезво,
Пони не для труда-обороны,
Только мыслит тепло и резво.
Клео с Джимми идут по краю,
Где лимит весь уже исчерпан,
Створки губок почти играют.
Лес стоит, а летит все щепом.
Курица не дикая птица,
Не швыряют ее в тех, что с рылом.
Под нее бы мечтать, влюбиться,
И придумать платье... простила?
Кукла Зюзя всплыла, как робот,
И бонсай надувных человечков,
А у нанду был раньше хобот,
Но решил его бросить в печку.
Может, время концертом нежным
Для деревьев, авто, проспекта
Снова. Больше. Узнать, что между.
Мемори - и реальности вектор.
Дядька с жалобой на голых кукол,
Правда жизни - они ведь одеты.
Но зато знают несколько букв.
Бегать. Биться. Иксы. Игреки. Зеты.
Кукла мертвая смотрит жадно
На живых нас из памяти супа
Просит поулыбаться всеядно
И как прежде, согреться в губы.
Xx.11.2014, 11.05.2015