Как орденом ты наградила шанкром
Мой среднестатистический прибор.
Насрала в душу, поразила в чакру,
Сузорив на достоинстве декор.
Ведь я, в тебе узревший человека
С харизмою (не коечную тлю!),
Презрел гандон, отдав себя утехам,
И, ставя раком верил, что люблю…
С улыбкою давился xyэтою,
Стряпней, с которой слабому — кранты.
Уж лучше б ёбся я с кухонной плитою,
Чем жил в ущербе от лихой песды.
Тебя простил, однако выпер нахуй
На улицу, с пакетом барахла!
С досады, что прикинул *** на плаху —
Мне ж месяц выть без телки и бухла!
Чего теперь? Лечиться и лечиться…
Господь поможет — так найдется врач
Покладистый, что сифа не боится,
Такой чуковский добрый бородач.
Кто напоследок даст пинка под сраку,
Сказав не «До свиданья», а «Прощай».
Я в бар зайду, чтоб выжрать литру с гаком,
Ты подрулишь и скажешь: «Не серчай…»
…Очнусь наутро снова я с тобою,
В печали. Сотню дам на опохмел.
Мудак, с убитым кожаным гобоем,
Который лярвам отказать не смел…
* * *
Ну, в йебенища этот тяжкий морок!
В кожвендиспансер больше не хочу.
Пусть на залупе сохнет коркой творог —
Я выбрал Путь: отныне лишь дрочу!