На Восток

Анатолий Чекалин
Нам не забыть тот месяц года,
И вечно в памяти число,
Когда фашизмом для народа,
Готово к штурму было всё.
Четыре с лишним миллиона,
Хмельных победами вояк,
Снарядов, мин, фугасов  тонны,
Сосредоточены в складах.
Почти пять тысяч самолётов,
С смертельным грузом на борту,
Стоят, давно готовых  к взлёту,
Расправив крылья на ветру.
И дальше танки, танки, танки…
Под сотен тридцать, что нибудь,
Готовых к яростной атаке,
Стоят нацелив пушки в грудь.
С полсотни тысяч миномётов,
Орудий разных огневых,
Разить готовых по расчётам,
Во всех живущих и живых.
И днём и ночью на просторах,
На водной глади всех морей,
Сосредоточились в дозорах,
Почти что двести кораблей.
И вся военная армада,
Да саттелитов  помощь ей,
Вступила в строй не для парада,
У наших мирных рубежей.
И всё готово в третьем рейхе,
План "Барбаросса" и войска,
Приказ в заклеенном конверте,
О дне начала и броска.
План основных трёх направлений,
На север, юг и на Москву,
Три группы армий в наступление,
Идти готовы по свистку.
Сто девяносто всех дивизий,
Четыре флота в небесах,
Что для аннексий и ревизий,
К советским стянуты местам.
Двенадцать пунктов обращения,
С славянской расой на земле,
Цинизм, жестокость, истребление,
Уже подписаны везде.
План ,,ОСТ,,- вопрос колоний,
Уж к руководству взят штабами,
Где обречённых миллионы,
И остальным быть всем рабами.
В ,,зелёной,, папке – грамотеи,
Подшили сотни директив,
Где сколько нефти из затеи,
Качать кому с каких глубин.
И продовольствий эшелоны,
Добыть в восточных областях,
Штаб ,,Ольденбург,,- бумаг рулоны,
Для комендантов на местах.
Прошло с»верховным» совещание,
Дана напутственная речь,
Всем генералам в назиданье,
Как истреблять и где что сжечь.
Расширить ,,жизненное,, пространство,
Арийской расы на земле,
И фюрер с бешенством и чванством,
Всё звал к убийственной войне.
И наготове,,розыскная,, книга,
Предания смерти активистов,
По воле фюрера ,,блицкрига,,
Отсечь народ от коммунистов.
И в личной памятке солдату,
Наказ один – грабёж, разбой,
Огню предать и дом и хату,
И уничтожить в корне строй.
Всё подчинялось главной цели,
Разрушить жизнь, да взять Москву,
Молниеносно на дуэли,
С парадом завершить войну.
Вот так всё было наготове,
Давно намечен день и час,
Чтоб вероломно без тревоги,
По воровски напасть на нас.
Сложна была вся обстановка,
С момента даты Октября,
Когда сменилась расстановка,
Сил угнетения и труда.
Возникла новая система,
Без капитала и господ,
И в царстве мрака заалела,
Всем угнетённым как оплот.
Светила яркою звездой,
В пути нелёгком трудном,
Хранила мир от грязных войн,
В наш век на шаре людном.
Преобразуя край земной,
Росла, мужала, крепла,
И созидала вновь да вновь,
На нивах голода и пепла,
И мир бурлил волною бурной,
Народов классовой борьбой,
Во весь свой голос многотрубный,
Долой господ, господ долой.
Вот почему ещё в те дни,   
С момента от рождения,
Точили вновь враги штыки,
Для нового вторжения.
Чтоб удушить мой строй и труд,
Свободу , равенство и братство,
Нарушить узы крепких дружб,
Среди рабочих и крестьянства.
Страшился в гневе капитал,
И призрак коммунизма,
Как комом в горле застревал,
Виной всему – моя Отчизна.
Кормил, лелеял и растил,
Он фюреров нацизма,
За деньги к власти приводил,
Вождей милитаризма.
И вместе с ними воротилы,
За рынки сбыта и  сырьё,
Мир снова заново кроили,
Путём войны как вороньё.
И устремляли на восток,
Политиков из рейха,
Со стапелей спускали флот,
И возрождали снова вермахт.
Росла военной силы мощь,
И рыцарства доспехи обновлялись,
Ковалась ,,антикоминтерновская,, ось
У рейха аппетиты разгорались.
И в марте месяце весеннем,
К австрийским сёлам, городам,
Для их захвата и аннексий,
Фашистов двинулась орда.
Склонила голову уж Вена,
Чехословакия  в петле,
По воле Мюнхена, где Чемберлена,
Призвал на помощь Даладье.
Открыт шлагбаум на Варшаву,
При попустительстве держав,
Фашизм наглеющий и браво,
Стал ненасытен как удав.
И на пути своём сметая,
Фашисткой свастики гроза,
Так началась вновь мировая,
Для человечества война.
И в Вену, Прагу и в Варшаву,
Фашистский кованый сапог,
Вводили с Запада в награду,
За путь дальнейший на восток.