Жара. Душно. Остановка возле Центра сердца. В небе клубятся тучи, на глазах темнея и принимая всё более зловещие очертания. Падают первые капли. Наконец подъезжает моя маршрутка. Только успеваю зайти, как с неба обрушивается стена воды. Впечатление такое, что где-то там наверху прорвало плотину. Пассажиры спешно закрывают люки и окна. Вспышки молний вырывают из внезапно наступившей серой мглы гнущиеся от ветра деревья. От громового грохота дребезжат стёкла и смолкают разговоры в салоне. Водила сбрасывает скорость, встречные машины включают фары. Проезжаем поворотный круг на Ленинградской площади. Внезапно новенькая "иномарка" подрезает и блокирует наш автобус прямо посреди проезжей части. Из "иномарки" выскакивает парниша лет 25-ти в яркой рубашке-"гавайке" и шортах, рывком открывает дверь "Богдана" со стороны водителя и с диким криком:
– Падла, ты ж мою машину чуть не ударил! Я её только купил! А ну, выйдем, разберёмся! –
пытается выволочь водителя под дождь.
– Ты чё, сдурел! Псих! – Офонаревший водитель отпихивает его ногами. У пассажиров лёгкий столбняк.
- Ах, так! Твою мать, щас я те все фары перебью! – "гаваец" рысью гонит к своей машине. Надеюсь, у него в багажнике нет автомата Калашникова или чего-нибудь в этом роде. Вокруг вовсю гудят клаксоны, тормозят авто. Непонятно, как ещё никто ни в кого не врезался – снаружи мгла и сплошная стена воды, время от времени подсвечиваемая молниями.
У какой-то тётки звонит мобилка, тётка не глядя тычет в кнопки и попадает на "громкую" связь: – Ты где? – В маршрутке, на Ленинградской стоим. – Что, пробка? – Не, вроде водителя бить будут! – Пассажиры? – Не, другой водитель! Или наш того – такой дождь, ни фига не видно! –
В салоне внезапно оживает радио: – Трагический случай произошёл на днях в Хазарском районе. При проведении полевых работ тракторист Н. попытался отремонтировать сломавшуюся сеялку подручными средствами – молотком и зубилом, причём в качестве зубила он использовал авиационный снаряд времён войны, который нашёл незадолго до того и возил с собой в кабине "для хозяйственных надобностей". Со слов очевидцев, перед тем как ударить по снаряду молотком, тракторист с любопытством произнёс историческую фразу: "Вот интересно, бабахнет или нет?" Ответ был услышан во всех близлежащих сёлах. Н. и два его помощника (они же очевидцы) госпитализированы в отделение реанимации районной больницы. Тракторист уже умер, очевидцы всё ещё остаются в тяжёлом состоянии. По прогнозам врачей... –
радио так же внезапно замолкает.
Водила выпрыгивает из кабины под дождь – защищать автобус. Кондуктор, худенький парень лет двадцати, спешно прячет сумку с деньгами в бардачок и перелазит через водительское сиденье к распахнутой двери – на помощь.
– Шынок, монтировку захвати! – сипит с инвалидского места сморщеный дедок в мятом потёртом костюме, но тот уже выскочил из автобуса. Впрочем, не факт, что у них есть монтировка – и водитель, и кондуктор слишком молоды и своим видом скорее напоминают пацанов из села на случайных заработках в столице, чем крутых профессионалов "баранки".
Тётка, прижав к уху мобилку, как ни в чём не бывало продолжает азартно комментировать происходящее:
– О, и кондуктор на помощь выскочил! Ну, теперь наши точно того побьют! О, тот с монтировкой прибежал! Мущщины, да шо вы все смотрите, кто-нибудь позвонит в милицию или как? –
Здоровый краснорожий мужик, благоухающий чем-то коньячным, приподымается на сиденье, явно собираясь вмешаться.
– Сдурел, Петро? Тебе больше всех надо? –
Спутница весом в добрый центнер, явно жена, обеими руками хватает его за рукав и силой усаживает обратно.
– Вон как льёт, ты ж простудишься! А лекарства теперь - знаешь, сколько стоят? –
Видимо, на другие возможные последствия её фантазии просто не хватает. Мужик смущается, краснеет ещё больше и отворачивается к окну.
Наш водила, роняя струйки воды с одежды, тоже бежит обратно – за монтировкой. Хвала аллаху, монтировка находится. Клаксоны продолжают гудеть. Люди в ближайших авто плющат носы о стекла, тщетно пытаясь постичь происходящее. Разевая рты и пританцовывая, три неясные фигуры минут десять интенсивно размахивают руками и монтировками среди летящих потоков воды. Начинать настоящую драку никто не решается.
- Ё... мать... нах... - в салон долетают обрывки дипломатических переговоров. Постепенно до "гавайца" доходит, что он один против двоих и фактически уже исчерпал все свои аргументы. А может, просто устал махать монтировкой – явно не похож на чедовека, привычного к физическому труду. Наконец все расходятся, обмениваясь угрожающими взглядами через плечо. Наши водружаются на рабочие места, с их стороны по полу салона ползёт большое тёмное пятно. Ливень тут же как-то внезапно прекращается и мы едем дальше. Тучи быстро уносит в сторону Днепра, кое-где уже мелькают клочки ярко-голубого чистого неба.
- Во, придурок!
- И дали ж такому права!
- А что теперь не купишь за деньги? -
пассажиры возбуждённо обсуждают происшествие.
Возле Института химии маршрутку опять блокирует всё та же "иномарка". Наш водила с визгом тормозит и хватается за ручку двери, на его лице появляется гримаса охотничьего азарта. Кажется, он насмотрелся боевиков и собирается со всей дури долбануть противника этой самой дверью. Однако тот вовремя останавливается на безопасном расстоянии, размахивая уже не монтировкой, а каким-то блокнотом.
- Эй! Какой автопарк? Я твой номер записал, я на тебя жалобу подам! –
- Хрен тебе, а не автопарк! – отводит душу водила.
"Гаваец" пытается сказать что-то ещё, но уже не успевает – практически все пассажиры маршрутки в едином порыве вскакивают из кресел и дружно орут:
- ПОШЁЛ НАХ..!
С тротуара изумленно оборачиваются редкие прохожие. У парниши такое лицо, будто кто-то невидимый внезапно и со всего маху навернул ему по голове чем-то вроде туго надутой подушки безопасности. Он пару секунд растерянно крутит головой, разворачивается, уходит к своему авто и уезжает.
Неугомонная тётка подводит итоги:
- Всё, кумася, прогнали придурка! От козёл! Да шо как? Вот встали все дружно и послали! Шо значит, куды? Нах.. послали, куды ж ещё! Шо – и шо? И пошёл, как дети в школу! Вот представь себе!
Киев, 2012-2014.