Это был наш последний и первый безумный февраль.
Снег дурацкими хлопьями путал завИтые локоны.
Я в прихожей забыла накинуть пуховую шаль,
Ты озябшими пальцами мял окурок надломленный.
Там за дверью осталось тепло, недопитый коньяк
И четыре часа, как мгновенье одно, пролетевшие.
Оба мы понимали, что это отнюдь не антракт.
Нам играла финал телефонная трубка звеневшая.